Очнувшись, Брэк подумал, что ослеп. Но вскоре ему все же удалось разлепить распухшие веки.
Алые блики метались по стенам камеры. Других источников света в камере не было. Где-то в городе звенел одинокий колокол.
Брат Поль наклонился над Брэком, все еще не веря, что тот очнулся. В темноте ревел как ребенок Хадриос. Брэк почувствовал, что и сам готов расплакаться.
Куранцы забрали не только Илану, но и его единственное оружие. Факелы со стен были убраны.
Прошел день. За ним другой. Празднеству в городе, казалось, не будет конца.
Один из охранников оказался более разговорчивым, чем другие. Из него Брэку удалось выудить, что Ибрахим объявил недельные торжества в честь Кая и Кайи, а также по поводу захвата богатой добычи. При этих словах Хадриос застонал и захныкал как дитя.
— Что, старик, не нравится, что все твое добро, которое ты собирался сбыть в Тимбелло, мы прибрали к рукам? — рассмеялся охранник из-за двери, отодвигая засов.
Один солдат внес в камеру ужин; трое других стояли в дверях с мечами наголо. Еще двое освещали камеру факелами.
— Он не из-за барахла с ума сходит, — процедил сквозь зубы Брэк. — Его дочь увели...
— Увели? — видимо, недавно сменившийся стражник не знал об этом. — Куда же?
— В ад, куда же еще... Близнецы, видишь ли, потребовали ее себе в служанки. Чушь! На самом деле им нужно...
Брэк оборвал сам себя. Охраннику вся эта история была ни к чему. В его единственном глазу вдруг сверкнула зависть.
— А, так ее, наверное, перевели в соседнюю башню, — мечтательно протянул он.
«Ну-ка, ну-ка», — подумал Брэк и, придав своему голосу небрежность, словно невзначай переспросил:
— В соседнюю башню, говоришь?
— Ну да, вон там, правее. Самая высокая. А, из вашего окна ее не видно. В той башне — покои короля и королевы. Там же разместили и гостей из Джовиса. А за девчонку не беспокойся. Я думаю, ей там сейчас повеселее, чем тебе тут. С первого дня у гостей такое веселье идет! К ним приглашены почти все знатные люди города. С женами и дочерьми, естественно. Там от курильниц такой дым валит, что, говорят, порой не поймешь, кто есть кто. Сотни гостей, представляешь? Ну я-то, конечно, это все только слышал от ребят которые охраняют другой конец подвесного моста ведущего в королевскую башню. Мне-то туда по званию не положено...
Стражник весело прошелся по комнате, легонько ткнул сапогом лежащего на полу Хадриоса. Старик даже не пошевелился, глядя неподвижными глазами в потолок. Куранец плюнул ему в лицо.
— Да не трясись ты за свою девку! Поверь, ей сейчас есть чем и с кем поразвлечься. Эй ты, дохлятина! Ты хоть слышишь меня?
— Оставь его в покое!
К удивлению Брэка, за старика твердо вступился брат Поль. За последние дни монах сильно сдал: похудел, щеки ввалились, выступили острые скулы. Встав, Поль подошел к солдату и вежливо, но настойчиво втиснулся между ним и стариком, отодвинув куранца от Хадриоса.
— Он болен, — добавил монах. — Вы уже достаточно помучили его.
Стражник занес руку для удара. Брэк осторожно встал поудобнее, чтобы в нужный момент броситься на помощь Полю. Его движение не ускользнуло от внимания солдат, стоявших у двери. Куранцы недвусмысленно поиграли мечами.
Первый стражник, поняв, в чем дело, повернулся к Брэку и прошипел:
— Жалкие тли! Блохи! Ничего, король Ибрахим разберется с вами! Мало не покажется!
Факелы исчезли. Дверь с грохотом захлопнулась. Оставшись почти в полной темноте, Брэк повторял про себя: королевская башня, подвесной мост.
— Чужеземец? — послышался слабый голос.
— Да, караванщик, я слушаю.
— Мне все время снятся какие-то кошмары. Но самое страшное... то, что они забрали Илану! — это ведь не сон.
— Да. Как сказали куранцы — чтобы прислуживать близнецам. А на самом деле... ты и сам понимаешь...
— Чужестранец, если тебе суждено вырваться отсюда... найди, найди мою дочь...
Варвар не смог скрыть раздражения:
— Зачем? Чтобы спасти ее, как какой-нибудь сказочный принц?
— Нет... Убей ее.
— Что?
— Убей ее! Убей! Так она будет избавлена от всех страданий. Обещай мне это, чужеземец, чтобы я мог умереть спокойно. Поклянись мне! Поклянись же!
После долгой паузы Брэк выдавил из себя:
— Клянусь.
Хадриос вздохнул и закрыл глаза.
Брэк и сам себе не мог сказать, правдивой ли была его клятва старику или же он втайне надеялся на чудо: что ему и Илане удастся вырваться из этого кошмара.
Все тело варвара ныло и болело после того, как он был избит стражниками два дня назад. Но теперь больше, чем боль, Брэка мучило любопытство. Если королевская башня рядом, а к ней перекинут подвесной мост, то... Конечно, шансов на побег почти нет, но вот месть — это уже более вероятно. Брэк так увлекся своей новой идеей, что чуть не пропустил звук открывающейся двери камеры.
— Встать! Встать, ничтожества! Встать перед королем!
Моргая, Брэк наблюдал, как при свете факелов в камеру вошли семеро вооруженных охранников включая Камнеглазого. Вслед за ними в дверях показался сам царственный посетитель темницы. Глядя на телохранителя Ибрахима, Брэк невольно поежился. Вблизи великан выглядел еще более огромным. Могучие мышцы играли на его руках и плечах, страшная голова на крепкой шее поворачивалась из стороны в сторону, сверкая двумя огромными рубинами.
Брэк заметил еще одну странную вещь: в коридоре за дверью стояли какие-то странные люди — мужчины, говорившие высокими, почти женскими голосами. Запах благовоний ударил в нос варвару.
Войдя, Ибрахим снял одну перчатку и помассировал пальцы.
— Мне доложили, что ты, варвар, не был смирным узником.
В голосе короля не чувствовалось особой злости. Да и сам он выглядел каким-то вялым, словно измученным долгим празднеством.
— Дочь старика забрали, — сказал Брэк — Ее отдадут пожирателям крови. Это правда, господин! Если бы ты только выслушал жреца, он...
Брэк застыл с открытым ртом. Король нетерпеливо спросил:
— Ну что замолчал, ненормальный? Чего уставился?
— Они... они уже завладели тобой...
На лице Ибрахима выступили мелкие капли пота.
— Говоря со мной, смотри мне в глаза, варвар.
Но Брэк не мог повиноваться. Его взгляд был прикован к высокому черному воротнику королевской мантии. В тот миг, когда этот воротник чуть отошел от шеи, под ним, на коже короля, мелькнули три точки — страшный знак демонов-вампиров.
Король поправил мантию, плотно прикрыв место укуса. Брэк медленно поднял глаза, в его взгляде смешались гнев и жалость.
— Об этом известно, король? Известно ли твоему народу, что близнецы-вампиры захватили тебя, подчинили себе?
Ибрахим сжал кулаки:
— Молчи! Ни слова больше!
— Но ведь на тебе их знак. Ты должен, должен признать это, король. Объяви всем жителям Курана, что ты, их господин, отдал душу и тело пожирателям крови и что такая же участь ожидает всех их.
Стражники недовольно забурчали. Но Ибрахим отреагировал быстрее всех. Его рука вцепилась, словно стальная клешня, в горло Брэка. Приблизив лицо вплотную к лицу варвара, горя единственным живым глазом, король прохрипел:
— Я убью тебя за твои слова, негодяй.
— Попробуй. Я ведь быстрее тебя и сильнее. Близнецы уже отняли у тебя часть твоей жизненной силы. Смотри... — И легким движением Брэк сбросил руку короля со своего горла.
Каменные Глаза издал глухой утробный звук и бросился на Брэка с мечом наперевес. Варвар успел отпрянуть в сторону. В тот же миг движением руки король остановил своего телохранителя.
— Стой, воин. Разве ты не видишь, что безумие развязало язык варвара. Какое удовольствие убивать лунатика? Пусть придет в себя.
При этих словах короля стражники перестали шептаться. Ибрахим заговорил громче:
— Я больше не собираюсь с тобой спорить чужеземец. Хоть твой разум и помутился, тело твое еще полно сил. Ты еще пригодишься мне для одной цели. Какой? Я сообщу об этом позже.