— Как я понимаю, — вступил в разговор мэтр Цокки, — вы не обделены такими качествами, как смелость и решительность, молодой человек?
— Мне случалось быть под пулями, — ответил я. — Случалось самому принимать решения, от которых зависела не только моя жизнь. Вы все это обо мне знаете. Но это было не в этом мире… Здесь играют как-то… не по тем правилам, что там.
— И как ты смотришь на то, что мы рискнули предложить тебе все-таки шагнуть в эту ловушку?
— Шагнуть просто так — в качестве живой приманки? Без подстраховки? — ответил я вопросом на вопрос.
Вопрос был, конечно, вполне риторическим. Оба мэтра позволили себе слегка улыбнуться. Но многого их улыбки не обещали. Учитель подошел ко мне и положил руку на плечо.
— Конечно, мы будем тебя подстраховывать, — серьезным и даже поскучневшим голосом заверил он меня. — И на обычном, и на магическом уровне. Как только появятся признаки реальной опасности, мы выдернем тебя из ситуации, как морковку из грядки. Можешь быть спокоен. Но…
Он присмотрелся к выражению моих глаз.
— Но раз уж тебе приходилось бывать под пулями и принимать решения… ты хорошо понимаешь, что никакая, самая лучшая страховка никогда не избавляет от риска. И только пройдя испытание, ты можешь понять, каким на самом деле был риск, на который ты пошел.
Он снова присмотрелся ко мне:
— Ты уверен, что ни с кем больше не поделился своими подозрениями относительно той «весточки», что тебе передали? Или что Тереке ни с кем этой информацией не поделился?
Я пожал плечами. Приходилось врать напропалую. Хотя в конце концов подозрениями делился не я с Тагарой, а Тагара — со мной. Я, как водится в таких случаях, ответил на заданный вопрос, но не совсем:
— Разумеется, в курсе дела тот, у кого он эту весточку переписывал. Если он, конечно, не сочинил ее сам. Но Тереке не назвал имя этого «почтового голубя».
— Это уже наша забота, — неопределенно махнул рукой мэтр. — Твоя задача сейчас не накачиваться адреналином и быть совершенно спокойным. Как перед атакой.
Быть спокойным и в то же время готовым ко всему… Этому меня учили не только маги Странного Края, но и — еще давно, в конце детства — темные пасти подворотен. А потом — уже по-настоящему — пыль бесплодных склонов гор чужой страны… Так что Учитель мог на меня положиться.
— Мой брат… — тихо спросил я его. — Не получится так, что это ему придется платить за тот риск, на который пойду я? Если противник поймет, что он обманут…
— Это исключено! — резко вмешался в разговор мэтр Цокки. — Мы обеспечим такое прикрытие, что на тебя не сможет пасть даже тень подозрения, что действуешь в сговоре с нами.
Он даже поднялся с кресла и подошел ко мне вплотную.
— Зато если ты сыграешь свою роль хорошо, ученик, — произнес он, подкрепляя каждое свое слово выразительными взмахами правой руки (левой он вцепился мне в локоть), — то сделаешь для своего брата очень многое!
— Тогда не стоит меня уговаривать дальше, — остановил я его. — Просто объясните мне, что, по-вашему, я должен делать.
— Во-первых, молчать о нашем сегодняшнем разговоре, — усмехнулся Учитель. — И во-вторых, вступить в переговоры непосредственно с представителем Темных. А теперь — садись и слушай…
* * *
Я, разумеется, не стал торчать в лавке Прокуренного Вана, привлекая к себе внимание всех встречных и поперечных. Я выбрал небольшую кофейню по диагонали от табачной лавки и принял первое же предложение сразиться в шахматы за чашечкой крепкого кофе.
Кофейня эта определенного имени не имела и являлась более шахматным клубом, нежели заведением общественного питания. Впрочем, нарды и даже кости здесь были в ходу. Только вот карт тут не признавали. Противником моим в этот раз был смуглый и усохший от беспрерывной игры тип по имени (или прозвищу) Туркеш. По отзывам знатоков игрок он был невеликий, но многоопытный, и игра была его заработком. Тоже невеликим, но гарантированным. Впрочем, с новичками вроде меня играть на деньги Туркеш брезговал.
Присмотр за входной дверью и витриной табачной лавки отвлекал на себя основное мое внимание, и я профукал Туркешу уже не одну партию, когда наконец потертая куртка и непокорная шевелюра Теренса не возникли в поле моего зрения. Туркеш к этому времени успел порядком разочароваться во мне как в сегодняшнем партнере. Удерживать меня за доской он не стал и только вздохнул с облегчением, когда я оборвал партию на середине своей полной и безоговорочной капитуляцией.
Я дал Теренсу поболтаться в лавке и перехватил его снова уже на улице, когда он свернул за угол.
— Конспиратор! — бросил он, покосившись на меня. — Я уж думал, что ты сам отправился на поиски обоих мальцов… Или что тебя застукал твой мэтр…
— Ни то ни другое, — буркнул я. — Просто Учитель заметил, что я немного вибрирую сегодня. А я заметил, что он заметил… И поэтому осторожничаю. Но давай — по делу.
— По делу так по делу, — согласно кивнул Теренс и повернул в сторону «нашей» рощицы.
Некоторое время мы шагали молча, косо поглядывая друг на друга. И уже на подходе к роще Теренс возобновил наш разговор.
— Я думаю, — произнес он, — что у тебя, как парня головастого, уже созрел свой план. И, кажется, я догадываюсь какой. Знаешь почему?
— Ну… — иронически развел я руками. — Должно быть, по причине вашей исключительной догадливости, Ходок.
— Ценю твой юмор, — отозвался он снисходительно. — Да нет, дело не в моей сообразительности, а в том, что план при таком раскладе может быть только один. Впрочем, я тебя слушаю. Может, ты перещеголял и Господа-Бога и Мать-природу и изобрел какой-нибудь новый финт…
— Никаких финтов, — отмахнулся я. — Все очень просто. В письме назван был только один человек из тех, кто может мне помочь связаться с Тагарой. Некий трусливый Баум из Подземной Часовни. Тагара хочет к нему найти подход. Может, и я найду?
Мы уже были в роще и остановились у пары уютно расположенных пеньков, сидя на которых мы и вели обычно наши беседы. Вот и сейчас мы заняли свои привычные места. Где таились те зоркие глаза и чуткие уши, что были моими спутниками в этот раз («А только ли в этот?» — подсказал демон подозрительности), я не знал.
— Все верно, — кивнул мне Теренс. — Так я и думал. Он принялся хлопать себя по карманам в поисках только что прикупленной пачки табака.
— Ну а раз думал, то и придумал кое-что, — продолжил он. — Так, поговорил слегка с Баумом этим. Почву прощупал. Еще вчера. До того, как с тобой встретиться. В общем, он к тому готов. Но пара ночей еще потребуется, чтобы тебя свести с ним… Постарайся придумать подходящую причину для того, чтобы в одну из ближайших двух-трех ночей отлучиться из своей комнатушки. Сам знаешь — за такими, как ты, здесь присматривают… Постарайся не вызывать лишних подозрений. И главное — чтобы никто не увязался за тобой.
— Ты думаешь, мне так легко придумать что-нибудь толковое и объяснить мэтру, что я делаю на свежем воздухе по ночам? Я, честно говоря, не понимаю этих тайн мадридского двора…
— В конце концов, тебе это надо больше, чем кому-либо, — пожал плечами Теренс. — И секретить все на свете в этой истории — тоже не моя выдумка. Люди просто не хотят отмечаться в таких делах, вокруг которых крутятся Темные.
Я согласно кивнул. Действительно, не стоило разыгрывать из себя слишком уж осторожного парня. Так, значит, мне предоставляется пара-тройка здешних «неоднозначных» суток на подготовку. Интересно, зачем им такой тайм-аут? Хотят, чтобы все выглядело естественно? Или есть желание за это время проверить меня? Ладно, не будем гадать.
— Вот что, — несколько неожиданно предложил тем временем Теренс, слегка почесав в затылке. — Отчего бы тебе не увлечься астрономией, парень? Таких новичков, как ты, здешние небеса просто сводят с ума. Даже странно, что тебя это как-то не волнует.
Нельзя сказать, что движение здешних небесных тел не повергало меня в изумление. По всей видимости, они — тела эти — были своего рода «филиалами» украшений нашего, земного неба. Так же, как Странный Край был «филиалом» родной Земли. Я уже не говорю про капризное солнце этого края. По крайней мере луна не забывала показываться на его небосклоне. Хотя, похоже, не очень стремилась оставаться повернутой к зрителям все время одной стороной. Узнаваемы были также Венера и Марс. Вот Млечный —Путь здесь был странен и немного даже жутковат на вид.