— Отсюда, отсюда, — ответил я ему, — совсем недалеко жил, там, где пожар.
— Ладно, — и обладатель хриплого голоса с отчётливым звуком потёр щетину на подбородке, — пожар я видел, да. Потом поинтересуюсь, а пока у тебя времени нет, тут быстро надо.
И в ларьке шустро завозились, а потом рука в татуированных перстнях высыпала на прилавок передо мной пяток зажигалок:
— Соберём тебя сейчас по уму, не кипишуй. И ты первый раз, что ли, на лыжи-то встал? Тебе, кстати, далеко или так, в «зарницу» поиграть? И это, лучше найди себе хату, любая хата лучше, чем по оврагам среди бичей ныкаться, они тебя, кстати, и сдадут сразу же. А «Перехват»-то, он долго не идёт, в первые сутки если ушёл, потом на третьи повезло, потом на пятые и считай, вырвался. И ты чего натворил-то?
— Тебе не всё равно? — неприязненным тоном спросил его я, надо же, Шерлок Холмс нашёлся.
— Давай пока пять тыщ, — проигнорировали там мой вопрос, — и прилавок подними, я тебя сейчас на нём собирать буду.
Я пожал плечами и поднял полку небольшого прилавка, а потом, не став сомневаться, сунул в татуированную руку ту бумажку, что выдал мне Коннор последней.
— Пока расставляй, — предупредили меня, — паковать потом будешь. И держи для начала пакеты, это мои личные, кстати, в продаже их нет, но без них никуда. Под задницу там сунуть, от дождя закрыться, положить в них чего да зажигалкой запаять — милое дело!
Он и правда мне сунул первым делом непочатый свёрток мусорных пакетов, недешёвых, кстати, больших и плотных, я в такие сменные покрышки упаковывал.
— Много тебе не надо, — и он быстро бросал на прилавок то, чего я просить даже и не думал, упаковку одноразовых бритв, например, пользованное мыло в пользованной же мыльнице, бумажные полотенца, гигиенические салфетки, спрей от комаров, несколько упаковок жевательной резинки, складное зеркальце с расчёской, лейкопластырь, катушку ниток с воткнутой в ней иголкой, причём большей части того, что он выкладывал, в продаже не было, собственным, видимо, делился, — один хрен не выйдет из тебя Робинзона, всё равно придётся от людей и до людей передвигаться. А потому — рожа у тебя должна быть бритой и чистой, пикничковую-то щетину от городской менты на раз отличают. Видно здорово ещё, в одежде ты спал или нет, и самое главное — у костра не сиди перед выходом, тем более что сейчас лето, можно и без огня обойтись, запах костра долго держится и даже в толпе выдаёт. И капли вот возьми глазные, у меня клиенты некоторые просят по утрам, хе-хе, чтобы, значит, шары свои запойные от начальства скрыть, для них и держу, пригодятся.
— Благодарствую, — ошеломлённо сказал я, глядя на всё это, но в ларьке на это лишь насмешливо хмыкнули.
— Детский сад, — выставили передо мной всего лишь три банки тушёнки да пакет сухарей, банку кофе и пачку чая, да несколько больших шоколадок, — ты бы ещё с пакетом из «Пятёрочки», битком набитым, а то и двумя, на рывок собрался. Тебе бы, знаешь, рюкзачок где найти такой, модный, молодёжный, вот хорошо бы было, а всё остальное хрень полная.
— Согласен, — кивнул я, представив, как буду пробираться по лесу с двумя полными пакетами в руках, — да где ж его взять, в ночи-то. А это чего?
— А это, — и рука схватила выставленную передо мной бутылочку грамм на двести, — то самое. Хорский гидролизный завод, выдержан в настоящей пластиковой бочке, без обмана.
— Не, не пью, — отказался я, — на спорте.
— А тебе и не надо, — отреагировали там, — но бери, пригодится, не сомневайся. На царапину плеснуть, руки-ноги растереть, комариные укусы смазать или вот, на этикетке же написано, предназначен для повышения октанового числа, вдруг тебе понадобится где-нибудь срочно октановое число повысить, а тебе и нечем!
— Аргумент, — улыбнувшись, согласился я и, оглядев свой невеликий, но очень полезный скарб, спросил: — сколько с меня?
— Да пятёры твоей хватит, — уверили меня, — за глаза. И давай собирайся резче да рви когти, рация-то слышишь, надрывается? Если сюда кто на машине завернёт, сразу за ларёк сигай, не присматривайся и не надейся на лучшее, нет у тебя его сейчас.
— Хорошо, — согласился я, начиная набивать один мусорный пакет, немного вышло, кстати, если бы был у меня этот самый молодёжный рюкзачок, аккурат бы и поместилось, — сигану без вопросов. И ты, это, вдруг начнёт интересоваться кто…
— Да не бзди, — лениво и с ухмылкой уверили меня из ларька, — спал, скажу, не видел ничего, первый раз, что ли. Не таких видал, паря.
— А вот и, — я уже заканчивал собираться, распределяя кое-что по карманам, — не видал. Так что, говорю тебе, если начнут всерьёз интересоваться, не упирайся. Да, скажи, был тут один, озирался всё, лапши набрал да побежал куда-то. Описать им меня можешь в точности, мне уже это без разницы. Но не упирайся, понял? Иначе плохо тебе может быть.