– Я позвоню отцу, но к Дилану все равно поеду. Так будет быстрее.
[…]
Потерла ладони, обдав их горячим дыханием, и подняла глаза на Люка. Мы стояли у высоких резных ворот, за которыми был спрятан дом Дилана:
– Ну что?
Люк отрицательно качнул головой, сжав телефон, и дал понять, что Дилан не отвечает. Но решительность нас не покинула. Поэтому мы надавили на двери, и они поддались, открываясь с противным скрипом, словно петли давно не смазывали. Я прикрыла за нами ворота, ощущая, как металл обжигал еще большим холодом, чем резкий порыв ветра, поднявший листья под ногами.
– Нам в дом? – спросил Люк. Я подняла глаза и последовала за взглядом парня. Он смотрел на внушительное по величине здание, из окон которого выстреливали разноцветные лучи света и после каждого заряда слышался глухой бас.
Вечеринка уже началась, но почему я была так уверенна, что моих друзей на ней нет?
– Кристин упоминала задний двор, – наклонила голову, пытаясь разглядеть хоть что-то за углом дома, но темнота непроглядной сеткой сплела свои пальцы. Она будто обволакивала Люка, когда он скрылся от света уличного фонаря, уходя к дому Дилана.
Надеюсь, Дилан в безопасности, и с ним Кристин. Лио они оба мертвы.
Передернула плечами, ужасаясь своим мыслям, и поспешила догнать Люка, также скрывшись во тьме. Почти подошла к углу, когда Люк затормозил, обернувшись. Я замерла, выглядывая из-за его плеча.
– Слышишь? – спросил он тихо.
Заправила пряди за ухо, прислушиваясь:
– Музыка.
– Именно, – кивнул, – может, поэтому Дилан не берет трубку. Он внутри и не слышит мобильник.
И действительно, на улице слышалось отдаленное громыхание, говорящее само за себя.
– Ладно, пошли, – Люк двинулся вперед, завернув за угол, и я различила бледное сияние в нескольких метрах от нас. На заднем дворе. Такое узкое, но яркое. Словно потерянный светлячок. Словно там кто-то был.
– Кристин! – сорвалась с места, оббегая Люка, и услышала испуганный окрик:
– Стой! Куда?
Тяжело дышала, пробегая по хрустящей под ногами траве. Сердце стучало в голове, в горле пересохло, когда остановилась у луча света, исходящего из земли.
– Алекс!
Присела, подобрав в руки… мобильник.
Топот и через секунду мое плечо сжали и потянули наверх. Подняли на ноги.
– Это телефон Кристин, – поднесла в ладонях, развернувшись и перескакивая глазами с Люка на мобильник, – она наверное использовала его как фонарик, а потом… потом её вырубили.
Люк недоверчиво смотрел на меня.
– Зачем она зашла на задний двор, а не в дом? – спросил, опустив глаза на телефон.
– Кристин… она, – тяжело сглотнула, качая головой. Я ведь помню, – она пришла увидеть подарок!
Развернулась спиной к Люку, и подняла руку с фонариком в воздух. Посветила вперед, щурясь, чтобы хоть что-то разглядеть. И я разглядела.
Пару секунд и вот, на смену страху пришло удивление.
– Это…
– Карусель, – шепот позади и мой рот раскрылся шире. Я видела то не одна.
Так вот почему Кристин так радовалась, прыгая на месте.
Сделала неуверенные шаги вперед, забыв как дышать. Настолько огромная карусель. Как в парке аттракционов, но как же нужно постараться, чтобы притащить такое к себе во двор?
Навела свет на одну из лошадей, задержавшуюся в воздухе, будто в полете. Красная грива и белая шерстка, даже не верилось, что это лишь скульптура, предназначенная для веселья. Фарфоровая статуэтка с черными бусинками-глазками. Казалось, еще чуть-чуть и она фыркнет, как умели только лошади, и сорвется со всех ног.
Щелчок.
Рев мотора и яркая вспышка света.
Словно удар молнии.
– ЛЮК! – взвизгнула, отскочив назад от неожиданности.
По телу будто прошел разряд липкого тока, заставляя меня скривить лицо от страха. Карусель зажглась фонариками, ослепляющими меня, а в воздухе заиграла детская мелодия. Детская, но ужасно зловещая. Смех раздался в воздухе, но не от радости, а с издевкой. Словно он презирает нас, надсмехается над нами.
Лошадки медленно начали подниматься вверх, затем вниз, а после сдвинулись с места, устроив забег по часовой стрелке.
Люк что-то сказали позади меня, но от громкой музыки я не расслышала. Казалось, будто колокольчики вперемешку с барабанами устроили истерику. И среди этой какофонии, прорезался шепот.
– Кристин? – позвала, вцепившись руками в телефон. Прищурилась.
Переставила ногами, наклонив голову, ведь на дальней лошадке, что-то лежало. Фигурка игриво поднялась вверх и настигла меня, опускаясь вниз.
– Боже, – запищала я, крепко сжав рот ладонями. Глаза расширились, но от слез я перестала четко различать, сколько тел, прикованных к лошадям, проскочило мимо меня. Одно за другим. Не меньше трех. Белые бока жеребцов были окрашены бардовыми кляксами, а у некоторых испачкана морда. Кровавые следы от пальцев. Пустые глаза. Потерянный взгляд лошадок в никуда. Их десятки и они безжалостно настигали меня, прокручиваясь в дикой пляске сумасшествия, что творилась вокруг карусели.