Люк захрипел сильнее, поэтому вздрогнула, больше не давя так сильно на рану.
– Только не это, – плакала, медленно подняв дрожащие ладони выше, и коснулась его лица. Наши взгляды встретились.
Глаза Люка слезились:
– Алекс…
Я закачала головой, корчась и начиная рыдать. Пыталась вытереть кровь с его лица, что тонкой струей стекала по виску.
– Не нужно, – прошептал Люк, но я не слушала, продолжая растирать лицу.
– Е-ещё осталась, осталась кровь. Она все течет, понимаешь?
– Родная, – его губы дрожали, когда он пытался растянуть их в улыбке, – Пожалуйста. Не плачь. М-мне не так больно, мне не больно. Алекс, не плач, не нужно, – последние слова он силой выдавил из себя, корчась. Я покрутила головой, осматриваясь, но все застилала кровь. Начала кричать, разрывая глотку, надеясь, что кто-нибудь услышит. Кто-нибудь придет и спасет нас, но мой крик превратился в жалобный писк.
Я раскрыла губы, начиная скулить. Терла его белые щеки. Мой мальчик. Его глаза опухли, как и мои.
– Люк, ты держись, – сглотнула, давясь жидкостью, – нам помогут. Помогут тебе. Люк. Вот увидишь.
Парень еле кивнул, продолжая выдавливать наигранную улыбку и смотреть мне в глаза. Я вновь начала кричать, сгибаясь из последних сил.
– Ал-лекс, – он взял меня за плечо, сжимая кожу. Я плакала, опустив на него глаза:
– Люк, – начала реветь сильнее, качая головой, – Люк, ты должен собраться с силами и помочь мне, Люк. Ты ведь… ты ведь всегда такой сильный, даже когда тебе на самом деле плохо. Я всегда восхищаюсь этим, – вновь посмотрела сквозь деревья, но в темноте ничего не было видно.
– Алекс, я в-ведь, – Люк дернул меня, чтобы я посмотрела на него, – Я-я ведь не сказал тебе сегодня, – он начал плакать.
– Т-ты все скажешь, родной. Ты все ещё скажешь, у нас много времени, – я гладила его волосы, держа голову в руках, как младенца. Он сжал губы:
– Ты самая красивая девушка, которую я когда-либо встречал, – скривился от боли, – Самые лучшие дни были вместе с тобой. Мне так жаль, что их больше не будет.
– Не смей так говорить! Мы всегда будем вместе. Каждый день будем вместе, – я не могла прекратить плакать, чтобы слова звучали убедительней.
Под глазами Люка проявились круги, кожа становилась холоднее с каждой секундой. Люк еле поднял трясущиеся руки:
– Дай руку…
Я сжала его ладонь:
– Не умирай… прошу, не оставляй меня…
Кровь продолжала течь, а я смотрела на прикрытые глаза Люка.
– Л-люк, все будет хорошо, – сглотнула перед тем, как произнести эти слова, – ты будешь жить, слышишь?
Люк приоткрыл губы:
– Я-я, я рад, что ты сейчас со мной, честно, рад. Я счастлив.
Я не могла. Внутри все сжималось. Сердце рвалось на части.
Голова Люка начала опрокидываться, и я схватила её, воссоединяя наш контакт глазами:
– Не сме…
Хлопок.
Замерла на месте, оглушенная выстрелом. Тело парализовало. В горле пересохло. Мои руки тряслись, а бледные, почти синие губы, дрожали, когда я медленно повернула голову в бок и заметила Дилана. Он стоял боком ко мне, держа на вытянутых руках пистолет. Сжимал его со всех сил, с широко раскрытыми глазами смотря вперед. Последовала за его взглядом, и подавилась всхлипами. Мистер Хант замер, приоткрыв рот от шока. Под ним лежала Кристин, но я не могла разглядеть, что с ней. Взгляд Птицы скользнул вниз, затем он опустил голову. Я последовала за его взглядом. Мистер Хант раскрыл широко рот, приподнимая дрожащие руки и касаясь ими груди.
Кровь.
Он не моргал, без сил валясь в бок. Упал на сырую землю, с боку от Кристин, у которой из груди торчал нож.
От Автора
В это время
О’Коннелл судорожно проглотил воздух, но голова продолжала кружиться. Он только что убил человека. Рука дрожала, но пальцы крепко сжимали основание пистолета, когда Дилан опустил ствол. Моргнул, недоверчиво наблюдая, как Птица вздрогнул, без сознания валясь в бок.
И воздух из легких словно вышибли.
Боль.
Он перепрыгнул чье-то тело, чуть не споткнувшись. Пистолет выпал совсем рядом, когда он подбежал к Кристин, падая рядом с ней на колени. Его мир сузился до вредной блондинки, что лежала с закрытыми глазами, сильно морщась.
Дилан снял кутку, желая укрыть, но та выпала из рук. Он открыл судорожно дрожащие губы, когда заметил нож, тут же поднял глаза на лицо Кристин.
Где-то за спиной раздался очередной крик Алекс.
Дилан прижал ладони к животу Кристин, обвивая нож, но не решаясь его вырвать. Кровь растекалась под его руками пульсирующим потоком. Его зрачки бешено бегали, перескакивая то с раны, то на свои окровавленные руки.