– Семь, – глухо отозвался Дилан.
Прислонилась к дверному проему, переступив с ноги на ногу. Половицы скрипнули, выдав мое присутствие. Тут же задержала дыхание, пытаясь не шевелиться. После той ночи, я не разговаривала с парнями и не знаю как вести себя с ними. После всего сказанного. После того, как я узнала про Джона…
– А Кристин сбили через сколько? – раздалось через секунду вместе со скрипом кровати.
В груди тут же болезненно заскреблись когтями, реагируя на имя родного человека. Неужели Кристин не просто оказалась не в том месте, не в то время? Она была целью Птицы изначально?
Двери резко распахнулись, и я отшатнулась, оказавшись у всех на виду.
– Семь дней, – голос О’Коннелла стал резким, властным, – верно, Алекс?
– Алекс, – выдохнул Люк взволнованно, – я думал ты не придешь.
Поджала губы, попытавшись не реагировать на взгляды парней:
– Ну вот, – переступила порог комнаты, обходя взлохмаченного Дилана, – пришла.
Дилан запустил руку в свои волосы, а вторую положил на бок:
– В таком случае, ты должна была прийти еще час назад. Почему опоздала?
– Тут такое дело, – еле слышно отозвалась я, не веря в то, что произнесу это, – у нас новый труп.
Рассказав парням все, что видела, мне стало легче.
– Ты уверена, что это Птица? – спросил Люк.
– Нет, конечно, но только про него мы знаем.
Дилан сидел на краю кровати, свесив ноги. Он бил кулаком о кулак и задумчиво хмурил брови. Наши взгляды встретились.
– Ты говоришь так, словно после этого должно стать легче, – грубо и отрывисто бросил он.
Я качнула головой:
– Не должно.
Дилан с раздражением ухмыльнулся, отвернувшись от меня, и опять перевел взгляд на свои пальцы. Он выглядел болезненно: круги под глазами, возможно от бессонной ночи, растрепанные черные волосы, на фоне которых кожа казалась еще бледнее, чем обычно. Темная футболка облегала худой торс.
Неужели дело в Кристин. Она заставляет его изрядно помучаться, даже находясь в больнице. Боже. Закатила глаза, пряча лицо в ладонях. О чем я говорю? Она же не виновата в этом.
– Знаете, что я понял? – раздался голос Люка.
Я посмотрела на парня, встретившись взглядом.
– Сесилия умерла через семь дней после Джона, так? – мы кивнули, – но Кристин сбили на шестой день. Я сначала подумал, что связи нет, но когда ты рассказала о теле, – Люк возбужденно прошел по комнате, указав на меня двумя руками, – тогда я понял, что прошло семь дней.
Я обняла колени и удобнее устроилась на кровати чуть дальше Дилана:
– Как это может быть?
– Кристин сбили ночью, когда до седьмого дня оставалось пару часов. Птица отвез ее на дорогу и бросил на обочине. Получается, что, не пересилив себя и не сознавшись, мы бы нашли ее, в лучшем случае, на седьмой день. К этому времени она могла умереть, – воскликнул Люк, и голос его выдал волнение.
– Но зачем так усложнять? – это Дилан, – Он мог просто убить ее в нужный день, а так, получается, он должен находиться все время рядом, чтобы убедиться, что она умрет в нужный день.
– В этом то и дело, – продолжил Люк, – Его главной задачей было не убить кого-то, а заставить нас признаться. Птица хотел, чтобы мы раскрыли себя, правда, я не понимаю для чего. Ему это ничего не принесло, только если, – парень затих, поэтому я подняла на него глаза, неожиданно встретившись с ним взглядом, – только если он не рассчитывал, что Алекс расскажет все полиции.
Я чуть не проглотила язык, тут же вперив взгляд на свои пальцы. А ведь правда, первым делом я пыталась побежать к шерифу, лишь бы помочь Кристин. Если бы парни не сознались, я бы сделала это, но они все рассказали. Я могла подставить Люка, но никогда бы этого не сделала, в этом Птица ошибся.
Дилан глухо отзывается:
– Если Птица знает, какая ты трусливая и правильная, то он точно знаком с тобой в жизни.
Я едко улыбнулась Дилану, но внутри все съёжилось от паники. Получается, я могла видеть этого человека в жизни. Убийцу.
– Кто Птица мы сейчас не узнаем, но теперь становится понятно, почему он убил еще кого-то.
– Он нашел другую жертву, – прохрипел Дилан, – Кристин выжила, а ему нужна была смерть на седьмой день.
– Именно! Кристин на седьмой день была уже в больнице, и он не мог закончить дело, – Люк нервно улыбнулся, – мы нашли последовательность. Но зачем такая пунктуальность?
– Этого я не знаю, – прошептала я, не поддержав радость парня, – но Люк, значит ли это, что через восемь дней, он закончит начатое?
Дилан резко поднял голову и покосился на меня:
– Пускай только попробует. Я. Его. Уничтожу, – четко произнес каждое слово.