Белокурый мечтательно посмотрел на жующую кошку. У него нет денег на рыбу? Я продолжил:
– А еще вы наглец, хам и приставка к сидюшнику.
Белокурый оживился:
– Я готов к встрече с вами на шпагах в любое подходящее для вас время, – горделиво сказал он.
Запахло озоном. Во ведь сволочь, соглашается драться на шпагах, а наносит удар магией! Я переключился на магическое зрение. Лошадь Пржевальского! Надо мной висело заклятие, поддержанное большим объемом маны. Если бы она сколько-нибудь весила, меня бы раздавило. А самого птенчика прикрывал зеркальный щит – еще одно заклинание с не меньшим запасом маны.
Кто это? Я оценил объем выброшенной на ветер маны. Барон тут даже близко не встанет (я не в счет). Граф… многовато. Герцог? Эта смазливая мазня, пародия на человека, по виду весьма смахивающая на девку, один из крупнейших магов Майдора. Принесите мне белые тапочки, я буду хорониться.
Молодой нахал оценил мои размышления как робость и возымел наглость вырастить на лице гадливую улыбку. Надеюсь, тебя с ней и похоронят.
Белокурый попытался прощупать меня на магию. Канал маны, не особенно маскируясь, протянулся к моей голове и, конечно, ничего не нашел.
Я подождал, пока на его лице не появится снисходительно-гадкое выражение лица, привсталё вырастил на свой кулак магическую перчатку со специальными крючками и коротко, без размаха, ударил в наглую морду.
Птенчик такого продолжения не ожидал и отлетел на свою свиту вместе со стулом, захлестнув их длинными волосами.
Удар был хороший, от души. Я пробил магическую защиту, одновременно нейтрализовав заклятие над собой.
– Сударь, ваше поведение бесчестно! – стоявший рядом, но чуть позади немолодой седоватый человек, явный дворянин, положил руку на шпагу. Я повторил его жест.
Дворянин колебался и откровенно нервничал. Судя по всему, он не мог понять, как я пробил могучий магический щит и его беспокоил лежащий в обмороке белокурый.
Подбежал мальчишка – разносчик, принес ароматизированную воду, которой побрызгал на белокурого. Тот зашевелился и с трудом сел. Под левым глазом формировался хороший синяк. Я злорадно усмехнулся.
– Господа! – около нас вырисовался маг в парадной форме гильдии магов. – Я – королевский коронер города. Поединки разрешаются только в положенном месте и по решению судьи. Им здесь по совместительству являюсь я и потому, будьте добры, изложить причины конфликта.
С моей стороны рассказ был коротким:
– Меня попросили уступить гостиничный номер, я не соизволил. Тогда этот ублюдок подвесил надо мной заклятие. Решил убить.
Услышав про ублюдка, белокурый дворянчик откинул волосы и потребовал дуэли. Маг обратился к нему:
– Известно ли господину о запрете применения боевой магии в закрытых помещениях, наполненных людьми?
Белокурый, сидевший на полу со спесивым видом, вдруг скис. Маг безжалостно продолжил:
– Я буду вынужден сообщить в гильдию магов и королю.
На белокурого было больно смотреть. И большой, переливающийся разными оттенками фиолетового синяк под левым глазом, отнюдь не улучшал его внешнего вида.
– Поскольку благородный господин только защищался, а вы соизволили нарушить порядок, я запрещаю вам вызывать его на дуэль в городе. Пусть это украшение, – он показал на синяк, – будет вам уроком.
Мявка, с интересом просмотрев весь спектакль, при этих словах мага рявкнула и ударила лапой по полу. Прозвучал высокий звук, словно кто-то негромко тронул гитарную струну.
Маг уважительно посмотрел на кошку, поклонился, прижав руку к сердцу. Объем магии удачи, использованный кошкой, впечатлил даже такого начинающего мага, как я, а уж профессионалам оставалось только радоваться, что они не связались в драку с ее хозяином. После закрепления Мявкой приговора судьи нарушить его мог только сумасшедший. Или самоубийца. Все понимали, что в случае поединка мне будет сильно везти, а белокурому – убийственно не везти.
Я не торопясь допил сок, издевательски – спокойно поклонился гоп-кампании во главе с белокурым, пронизывающих меня глазами, позвал кошку и отправился спать.
Мысль о возможной мести была последней перед тем, как я уснул.
Разбудила меня, разумеется, Мявка. Оголодав за ночь, она с нетерпением ждала моего пробуждения, а в целях "стимулирования" трогала меня лапой за плечо, дышала в лицо, в общем делала все, чтобы я проснулся, а она могла с радостным удивлением на морде встретить мое пробуждение. Я оставил ее с носом, повернувшись на другой бок.
Мявка не сдавалась, принявшись массировать мне спину лапами. Как говорится, мы не будем ждать милостей от природы…