Через два часа начало темнеть. Адель ещё некоторое время двигалась по инерции, почти на ощупь, но стала часто спотыкаться. Тогда она просто забилась в ближайшую щель между валунов и постаралась заснуть. Её знобило, но она пыталась согреться, пока не впала в забытье.
Дэн пришёл в себя, лёжа в какой-то холодной жиже. Была непролазная ночь, темно так, что невозможно понять, где он находится. Очень болела голова, Дэн почти ничего не соображал от боли. Привстал — это было сложно: левая рука повисла плетью. Попытался ощупать себя правой — тело болело, словно его пинали, оно было покрыто ссадинами. Волосы на голове слиплись комком, на затылке ныла огромная рваная рана. Лицо было покрыто грязью и, видимо, кровью.
С трудом он нащупал в темноте ствол хлипкого дерева, но, опираясь на него, смог подняться на ноги — это уже радовало. Дэн огляделся — нигде не было видно огоньков или света. Похоже, он упал слишком глубоко в расселину. Но ничего, вершина Изабеллы должна была просматриваться отовсюду. Значит, когда наступит утро, он сможет по ней сориентироваться, куда идти, чтобы выбраться.
Дэн долго выкрикивал имена и прислушивался. Однако никто не отзывался. Возможно, его отнесло дальше всех. Что ж, придётся рассчитывать только на себя. Поэтому сейчас надо отдохнуть. Тем более его подташнивало, ноги почти не держали. Дэн снова присел, прислонившись спиной к стволу. Нога попала в лужу и тут же промокла. Парень с трудом достал пачку одноразовых платков из заднего кармана, обрадовавшись, что они оттуда не вывалились. Он дотянулся до воды рукой и, намочив платок, попытался оттереть лицо и привести себя в порядок.
Удивительно, как меняются мысли, даже возникает какое-то уверенное спокойствие и толика оптимизма, когда ты чувствуешь себя более чистым. «Надо же, — подумал Дэн, — хорошо бы запомнить этот способ. Если ощущаешь панику, приведи в порядок себя или своё жильё, организуй и распредели хоть что-нибудь. Видимо, это запускает механизм отключения орущей сигнализации в мозгу, и остатки разума пытаются упорядочить осколки здравого смысла простыми действиями».
«Что ж, я уже соображаю. Уже что-то заношу в заметки, пусть и в голове, как доктор Стоун. Вот он будет ахать, когда я расскажу ему об этом. А матери? Нет, ей не стоит знать всего этого дерьма. Иначе она всю ночь проплачет. Будет расстраиваться и переживать. Что в этой ситуации хорошего? То, что я жив. Что сломана только рука, а ноги целы. Подумаешь — болят колени и, похоже, вывих лодыжки, но, вообще-то, не так всё плохо. Я сильный, молодой, — думал Дэн. — Кажется, получил сотрясение мозга, однако, надо понимать, что с каждым часом будет становиться всё легче. Может, попытаться поспать?» Дэн закрыл глаза, но смог притворяться, что засыпает, буквально пару минут, пока не свело пальцы. «Как же холодно. Очень холодно».
Тут Дэн услышал звук, от которого по спине поползли мурашки. Сердце от ужаса подскочило и застряло в горле. Он закашлялся. Не может быть. Господи! Не может быть! Что же это?! Как такое возможно?! В голове Дэна не укладывалась возникшая мысль, парня накрыла волна паники, ведь то, что уловили его уши, кардинально меняло всё и не давало ему никаких шансов на выживание… Ни-ка-ких... Если только он не ослышался.
Дэн попытался успокоиться, унял дрожь и дыхание. Замер. И прислушался к звукам ещё раз. Твою же мать. Твою! Же!! Мать!!! Сейчас он уловил их явственнее и ближе.
Весёлое треньканье синичек!
Песня безобидных синиц, которая звучит весной в каждом дворе и перелеске, принесла ему страшное известие. Они не поют ночью. Не поют!!! И это означало только одно — сейчас вокруг светло, а он, Дэн, абсолютно слеп.
Он в бессилии ощупал глаза, покрытые запёкшейся кровью. Снова напряжённо вгляделся в окружающий мир — ни проблеска, ни светлого пятна. Попытался встать и идти наощупь. Вытянул вперёд левую руку и начал аккуратно продвигаться, делая маленькие шажки. Всё затрудняло то, что ущелье представляло собой русло высохшей реки. Его дно было неровным, каменистым, заросшим травами и редкой растительностью. Кое-где встречались закисшие лужи, похожие на стоячие болотца. Уже через пару шагов, на чём-то поскользнувшись, Дэн упал. Он успел выставить руку вперёд, но, падая, сломал два пальца здоровой кисти.
«Чёрт, плохие результаты первой попытки. Если так будет продолжаться дальше, то в итоге я себе всё сломаю. И очень быстро», — подумал Дэн сквозь туман боли.
Встав на ноги, парень начал двигаться аккуратнее. Через час упёрся в холодную скалу — дошёл до одной из стен расщелины. Дэн поднял лицо и попытался покричать. Эхо, пометавшись между скал, вылетело наружу. По звуку парень понял, что, скорее всего, это достаточно узкое и высокое пространство. Возможно, идя по одной его стороне, он сможет куда-то дойти? Дэн подумал и решил идти налево.