— Ах, хватит прорицать! Вот тут вы перегнули палку. Как раз в сегодняшней команде я уверен на все сто. Меня ценят за мудрость и профессионализм. Бóльшая часть работающих на меня людей записались на курсы самосовершенствования, получают за счёт фирмы второе образование. Понимают, паршивцы, что не дотягиваются до меня. И всё только для продуктивной работы в дальнейшем!
— Если человек рядом с вами внезапно стал прогрессировать, меняться и повышать свою квалификацию, то, скорее всего, он хочет от вас уйти, мой друг. И это работает, к сожалению, не только в профессии. Но и в жизни, — сухо ответил профессор.
— Без исключений? — удивился Лоу. — А то и моя жена пошла получать образование.
— Конечно, бывают исключения, но редко. Люди меняются перед тем, как изменить жизнь, — сказал Стоун.
— Профессор, ну покинут они меня. Что с того? Я всего в жизни добился сам и только сам.
— Нас всех кто-то питает, — не согласился с ним Уолтер. — «Я всего добился сам» — самообман. Мы питаемся чужими идеями, чужими толчками, даже чужой отрицательной энергией. Как цветок не может раскрыться без соков дерева, на котором вырос, так человек не может превратиться в личность без общества. Но став плодом, налившись чужой энергией, он уже сам будет питать и давать жизнь другим росткам. Круговорот энергии.
Политик молчал, задумавшись. Лицо его стало серьёзным.
Стоун спросил его:
— Чем я ещё могу помочь вам?
…Через пару часов, когда приём был закончен, Альберт пригласил профессора и Дэна отужинать. В столовой на белой скатерти был расставлен старомодный фарфор и увесистые серебряные приборы. Камердинер поставил на стол супницу. До этого Дэн видел их только в кино. Пока Альберт разливал суп по тарелкам, парень ёрзал на месте от переполнявших его чувств. Он был восхищён работой педагога. За один сегодняшний день Дэн понял многое и многое впитал.
— Вы настоящий профи, доктор Стоун. Я невероятно впечатлён. Как легко и просто вы расшифровываете гороскопы и преподносите людям информацию! Кажется, ничего нет в этом сложного, вроде бы всё на поверхности, и ты думаешь — ну как так-то?! Ведь ты смотрел на эту же схему и видел то же самое. Я растерян, профессор. Даже обескуражен. Но и воодушевлён. Мне кажется, что ещё чуть-чуть, и, может, я сам смогу так же…
— Я рад это слышать от тебя, Дэн. Приятно, что ты считаешь меня профессионалом. Впрочем, — Стоун засмеялся, зачёрпнув ложкой из тарелки, — я тоже себя им считаю. Знаешь, какова разница между профи и любителем?
— Нет, — мотнул головой Дэн, поглощая суп: очень уж он был хорош.
— Я понял это неожиданно. И помог мне в этом балет.
— Балет? — удивился Дэн. Он остановился и посмотрел на профессора.
— Да, - кивнул тот. - Моя мать в юности увлекалась балетом. И пусть жизнь свою с ним не связала, но горячо его любила. С детства я слушал её рассказы об известных балеринах, она водила меня на все ведущие выступления. Когда, слушая пояснения матери, я смотрел на все эти па-де-де, вариации и адажио, то всем сердцем и даже телом чувствовал, сколь гигантский это труд и какая колоссальная нагрузка! Вот танцор собирает себя в один узел, напрягается, прыгает или крутится в фуэте, и ты физически ощущаешь, какое великое мастерство и долгая работа вложены в это движение. Но однажды к нам в город прибыла труппа Большого театра из России. Они показывали «Лебединое озеро». Мать сказала - это лучшее, что я вообще могу увидеть из балета. Я снисходительно отнёсся к её словам — в то время меня уже было трудно чем-либо удивить, столько я видел постановок. И вот в один из вечеров, в своих лучших нарядах, мы двинулись в Метрополитен. Мать волновалась, и мне передалось её чувство. Погасли огни, началось действо. И я скажу тебе, Дэн, что я действительно не видел балета прекраснее. Но самое удивительное было не это.
— А что же, профессор?
— Ощущение лёгкости. Такого раньше я не чувствовал никогда. Всё представление труппы Большого театра мне казалось, что я тоже так могу. Танцоры просто кружились в воздухе, забывая о земном притяжении. Им всё давалось легко, словно ты видел полёт птицы. Надо лишь разбежаться, и ты воспаришь, как они. Вот что значит профессионализм. Это состояние, когда преодолена гравитация жизни и ты, наблюдая за работой профи, видишь только неоспоримую лёгкость его мастерства. Выше упражнений, опыта, усилий и тренировок всегда и во всём есть преодоление притяжения. Поэтому профессионализм — это свобода космического пространства.