— Ну, страдает девчонка, жаль. Но мне кажется, она влюбилась не в того парня. Я слышал, как она говорила, что хотела одну любовь раз и навсегда, — сказал Митч.
— В любви нет никакого «навсегда», говорит Уилкокс, — вмешался в их разговор Питер, который сидел к ним спиной и услышал часть разговора. — Он объяснял, что любовь всего лишь искра, соприкосновение двух вселенных.
— У кого-то — одно касание, за которое душа проросла в другую. У иных — чуть дольше... — добавила Адель, соглашаясь.
— Так что расслабься и насладись... — кивнул Пит Адели, — в любви всегда в итоге больно. Главное, чтобы было не зря...
Адель, развернувшись, кончиками пальцев легко коснулась ладони Питера. Словно погладила его. Это длилось ровно секунду. Но в этом жесте было столько чего-то интимного, что Дэн невольно отвёл глаза и поймал себя на мысли: он едва не потянулся перехватить её руку.
— Любовь всегда зло, — сказала Ада задумчиво. — Это подобно острому ножу, который вонзится и убьёт. Лучше отношения сдержанные, продуманные. В которых двое людей, как партнёры, без страстей и этой самой острой любви. Но по обоюдному желанию и симпатии.
Дэн от слов Адели обомлел.
— Почему ты так говоришь? Это не твои слова, — медленно произнёс он, отложив нож с вилкой. Есть он больше не мог.
— Пожалуй, что любовь — это чувство острое и серьёзное, соглашусь, — ответил Аде Митч. — Но что она всегда убивает — я не согласен. Знаешь ли ты, что режутся чаще ножом тупым, чем острым?
— И всё же, зачем ты так сказала? — тихо переспросил Дэн. — Между нами… симпатия? Просто... я думал, что любовь.
Адель повернулась к нему и возразила:
— Знаешь, Дэн, я не верю в любовь. Ту, о которой ты говоришь. Её нет на свете.
За столом наступила тишина. Только Митч жевал свой панкейк. Проглотив последний кусок, он тщательно вытер рот салфеткой и изрёк:
— Так обычно говорят люди, которые её пережили.
Дэн хотел бы обсудить с Аделью её слова. Но в это время в кафе ворвался Стоун.
— Дэн, дружище! Там мне привезли книги, — он неопределённо махнул куда-то вниз. — Ты не мог бы с друзьями доставить их в мой школьный кабинет и внести в каталог? Только осторожнее! На столе ценные бумаги в единственном экземпляре. Мне надо готовиться к международному семинару, и все эти материалы для него!
Стоун, положив перед Дэном ключ, умчался на лекции.
Дэн с Митчем и Аделью пошли разбираться с книгами. Кабинет Стоуна оказался прямо за кабинетом Вирджинии. Это была просторная комната, загруженная полками и каталогами. Посередине стоял огромный дубовый стол, заваленный бумагами. Дэн подумал, что Альберт ни за что не допустил бы такого беспорядка. У окна на изящной ножке стоял большой глобус звёздного неба — Митч тут же его раскрутил, подняв кучу пыли.
Ребята быстро перетаскали книги, и Дэн стал скрупулёзно заносить их в каталог. Адель чуть посидела с ними, но потом ей стало скучно, и она пошла в общежитие.
— Ты не переживай, — сказал Митч, как только за ней закрылась дверь. — Она тебя любит, но немножко рисуется, как мне кажется. Она не хочет признавать глубину своих чувств. Слишком независимая.
— Правда? — обрадовался Дэн.
— Угу.
— Ты меня успокоил. Я и сам так думаю, — улыбнулся Дэн, расставляя книги.
— Ух ты! — воскликнул Митч, листая бумаги на столе. — Вот это труд! Огромное исследование по системам домов для северных широт! Теперь я понимаю, почему об этой работе столько говорят! Это же бомба!!! И это для конференции... Вообще-то туда хотел поехать Уилкокс, насколько я понимаю, но его серия статей про солнце больше похожа на беллетристику. А тут! Это же новый учебник!
Парни углубились в работу. Она была потрясающей. Страницы с таблицами Митч даже сфотографировал на свой телефон, но попросил Дэна:
— Ты только старику не болтани, а то он меня со свету сживёт!
— Конечно. Не вопрос, — ответил тот.
К возвращению Стоуна друзья не только внесли все книги в каталог, но и навели порядок, так что профессор остался очень доволен.
— Если хотите, я буду регулярно убирать здесь, — предложил ему Дэн.
— Хм, хорошая идея. Это, правда, не входит в твои должностные обязанности, — сказал доктор Стоун.
— Мне будет приятно помочь вам.
— Хорошо, тогда ключ от кабинета оставь себе, — кивнул профессор.
…Наконец день закончился. Дэн вымотался и устал, да ещё ноябрь, навалившийся на город ветрами и теменью, был в самом разгаре. Но больше всего Дэна мучили слова Адели.
Он поднялся в комнату, и Ада, словно почувствовала, — пришла к нему. Она была ласкова и нежна. Сегодня Адель опять много смеялась, и сначала Дэн не хотел портить ей настроение, но все же, когда повисла очередная пауза, он спросил: