– Срочно! Тут еще… хозяйке плохо.
Потом Сонин муж заскочил в машину и, отъезжая, бросил на девочку сочувственный взгляд. Он был не уверен, что поступает правильно, и это читалось в его глазах.
До того как машина скрылась, Сита думала, что по ногам ударили и ее. Но проверять она не стала, а только придвинулась, как могла, к Посейдону и обняла его. Хоть ему было больно, пес лизнул Ситу в лицо, и девочка заревела с новой силой. Эти изверги могли сломать ей руки и ноги – пусть бы так! Но за что Посейдона?!
О, как бедняжка страдает. Из обеих задних лап сочилась кровь, и Посейдон зализывал раны, не переставая скулить. Все же сочувствие девочки облегчали страдания бедняги. Не будь ее рядом в эту минуту, боль терзала бы неимоверно.
Подъехала белая машина, и оттуда вышел высокий человек, очень молодой для профессии доктора. Сцена с собакой и девочкой, которая, как могла, старалась помочь другу, тронула молодого врача.
– Милая, кому помогать вперед? – мягким голосом произнес доктор, открывая большую сумку, – как давно произошла травма?
Девочка не могла говорить от слез и целовала пса в шею. Доктор попросил подержать голову, чтобы Посейдон не сопротивлялся доктору. Из сумки появились бинты, пахучие медицинские мази. Только сейчас из соседних домов стали выглядывать люди. Подошел седой пенсионер и объявил, что сможет опознать негодяев. Женщина из дома напротив, которая записала номер машины, сейчас причитала:
– Скрылся, а! А девочка здесь умирай. За такое судить можно – неоказание помощи пострадавшему…
– Своих подельников укрывал, – отозвался пенсионер и спросил Ситу, – у тебя что болит? Они тебя били?
Такое обилие внимания со стороны взрослых подействовало на девочку успокаивающе.
– Мне только закрутили руки, но ударили Посейдона! – ревела она.
Только теперь Сита взглянула на свои ноги. Через правую и левую икры проходила красная полоса с бордовым центром. Девочка не могла взять в толк, когда и как ее успели ударить. Ей запомнилась внезапная боль и как сразу отказали ноги. Но кто изловчился ударить ее, ведь за спиной вплотную стоял дружок толстяка.
Полулежа, Сита удерживала Посейдонову морду и больше не отвлекалась на разговоры. Другу накладывали мазь, и Сита на себе чувствовала, как жжет это лекарство.
– Потерпи, потерпи, любимый, сейчас пройдет, – девочка старалась перекрыть своим голосом душераздирающий визг собаки.
Доктор уже накладывал повязку.
– Надо сделать укол, можно? – услышала Сита и поняла, что доктор считает ее хозяйкой собаки, – лекарство под повязкой начнет скоро действовать и может спровоцировать сильную болевую реакцию. Успокаивающее поможет облегчить боль, но боюсь, вашу собачку надо везти в стационар.
Сита только кивнула головой. Сейчас ее беспокоила мысль: почему она не вспомнила о Большой Матери? Сите не было совета, как вести себя с мальчишками, как уберечь Посейдона от такой коварной судьбы. Да, Сонин отпрыск только защищал друга, но зачем так жестоко? Ведь мальчишка бил изо всех сил. Почему никакого предупреждения изнутри? Совсем ничего!
Сита снова не понимала игру Большой Матери. Девочка машинально шарила глазами по земле вокруг себя и тут наткнулась на прут. Железный, с надкусами ржавчины. Он, должно быть, остался лежать здесь с какой-то стройки. Сита стала понимать, что шрамы на ее ногах возникли не от удара, а от мгновенного отождествления с близким другом. Сейчас Посейдон хоть и скулил, но его морда не выражала жуткого страдания. Вероятно, во время удара девочка взяла на себя половину боли. Как такое объяснить доктору или собравшимся соседям?
– Тебя, детка, тоже задело? Встать можешь? – прервал Ситины мысли доктор. – Дай посмотрю твою ногу. Ой, да у тебя на обеих следы. Вот сорванцы!
Доктор открыл было сумку, но передумал:
– Давай ты с нами прокатишься! Я тебя потом назад привезу.
Сите понравилось предложение. Доктор довел ее, хромающую, до задней двери, усадил и вернулся за Посейдоном. Сита со своим четвероногим другом оказались вместе на заднем сидении, и девочка принялась шептать псу на ухо подбадривающие слова на человеческо-собачьем языке.
Глава 52.
«Вот и кабинет ветеринара», – подумала Сита, осматривая стеллажи со склянками и прозрачными пакетами. Доктор наложил ей бинты и теперь занимался Посейдоном.