Балуев решил устроить себе «штаб–квартиру» на этом водном переходе.
Прежде чем пустить жильца, хозяин избы Василий Карнаухов осведомился:
— А телевизор у вас имеется? — И упрекнул: — Выходит, вы культурно необеспеченный. — Уведомил строго: — Когда химзаводы строили, в этой самой горнице у меня член–корреспондент Академии наук жил. Так у него целая рота таких, как ты, начальников в подчинении была. А он по утрам мне дрова колол.
— Ладно, — согласился Балуев, — физкультура мне тоже полезна.
— Потом вот чего, — сурово предупредил хозяин, — человек я разговорчивый, и если дешево сдал, так потому, что не все меня терпят.
— Тогда не с меня, а с тебя причитается.
— Если ты умственно осведомленный, что ж, могу от себя пол–литра выставить. Хотя от вина веселье мнимое…
Алюминиевую раскладушку Павел Гаврилович поставил подальше от печки и застлал с солдатской аккуратностью. Вынул из чемодана бритвенный прибор, тапочки, байковую пижаму, технические справочники, поставил на этажерку, рядом с хозяйскими книгами. Задвинул чемодан под койку, и этим завершилось его вселение.
Наблюдая за Балуевым, Карнаухов заметил:
— Видать, ты к скоростной жизни привычный. Сегодня здесь, завтра там. — Осторожно осведомился: — Должностью от семьи оторван или до седых волос в холостом состоянии продержался? — Узнав, что Балуев семейный, сказал уважительно: — Ну, тогда — герой! В мирных условиях по–фронтовому жить может только человек соответственный. — И пояснил: — Есть люди, которые полагают, что жизнь им дана только для собственного удовольствия, а есть — которые себя только в деле помнят. Ну, словом, партийные. — Обрадовался: — Выходит, мы с тобой единомышленники и можем политику обсуждать. С жильцом–академиком я воздерживался: беспартийный товарищ. Влиял на него помаленьку успехами нашего колхоза, водил, показывал, цифры называл до и после ленинского съезда — так мы для ясности Двадцатый называем. — Спросил, хмуро сощурясь: — А ты понял, чего это значит, что наши девки при всем параде, в новых ботиках по субботам возле вашей стройки стали гулять? — Выждал, улыбнулся снисходительно: — Значит, слаб ты еще на анализы и синтезы. Ежели анализ, то так надо рассуждать: строители всегда кто были? Бездомные люди, сезонники. Придут чуждой оравой, и от них только страх и беспокойство колхозным жителям. А теперь, когда каждый к машине приставлен, — все механики. Наш лозунг такой: лови для колхоза кадры, хватай женихов, тащи их в клуб, заманивай культурой. Всех ваших с Доски почета на стройке списали и в клубе рядом со своими вывесили, чтобы нацелиться правильно. Я сам для дочери со стройки химзавода таким манером паренька увел. Теперь живут отдельно. В комбайнеры переквалифицировался.
Балуев не на шутку забеспокоился.
— Вы это бросьте, — сказал он сердито, — молодежь у меня сманивать.
— А это уж не от тебя зависимо, — ухмыльнулся Карнаухов. — Хоть и начальник, а против объективной обстановки не пойдешь.
— А у меня голова приставлена для того, чтобы ею соображать, — ворчливо сказал Балуев. — Смотрел я ваше хозяйство. Видал получше. Соберу ребят, растолкую, какие у вас еще недостатки, ну и плакали ваши девки.
— Силен ты свой интерес держать, — одобрил Карнаухов. — Только если ты нашего колхоза опасаешься, что клеветать на него хочешь, из этого мой синтез и получился. Получшела жизнь к обоюдному совершенствованию. И тут ты против факта, который я тебе сейчас скажу, пешка. Вам кто рабочую площадку радиофицировал? Мы, колхоз, от себя. И это наши девки решили для смеху над вашими ребятами, чтобы не зазнавались. В порядке культурного шефства своими передачами будем обеспечивать. Мы и над химиками уже посмеялись: они на кинопередвижку позвали, а у нас у самих стационар в два аппарата. Как стал их механик части картин заправлять с перерывом, — срам, смех сплошной, ножной топот. — Спросил строго: — Ты с нас какую цену заломил ирригационный канал прокопать? Накладные расходы приписал. А мы тебе своими тракторами лес подвезли. Прикинули: все равно наша техника поздней осенью простаивает, — взяли дружески, самую малость.
— Мы же вас газифицируем! — мирно сказал Балуев. — В каждой избе газовая плитка. На одних дровах сколько сэкономите! Потом, парники: зимой свежие овощи — миллионный доход.
— А ты вот сюда погляди, — ткнул пальцем в окно Карнаухов, откуда были видны железные мачты электрической магистрали.