Одновременно с опросом потерпевших муровцы решили проверить, не вызваны ли травмы на теле потерпевших укусами каких-либо не известных ранее насекомых. Беседовали со многими специалистами, связались с институтом паразитологии и тропической медицины. Ученые в один голос заявили, что не располагают данными о появлении в районе Москвы каких-либо зловредных насекомых, незаметно нападающих на людей. Правда, в институте паразитологии пояснили, что в городе редко, но встречается жучок, укус которого весьма болезнен для человека. Был даже зафиксирован случай, когда одна женщина потеряла сознание после укуса этого зловредного насекомого. Однако подобные случаи очень и очень редки.
Проверялись и иные версии. Но все пока что безрезультатно.
И вот на Петровке, 38 еще одна потерпевшая. Она совершенно подавлена, в полушоковом паническом состоянии. Оперативные работники просят ее успокоиться и рассказать спокойно, что произошло. Но женщина только всхлипывает и сквозь слезы причитает: «Что теперь со мной будет? Что будет?..» — «Да ничего не будет. Врачи обработали ранку, через несколько дней даже шрама не останется». — «Вам хорошо говорить, — не успокаивается потерпевшая. — А мне соседка рассказывала, что у подруги приятеля ее друга после такого вот укола приключилась лошадиная болезнь». — «Это что еще за лошадиная болезнь?» — «А растаяла женщина, как мороженое…».
«Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно». До какого абсурда можно раздуть слух! И наверняка сидящая здесь женщина новостью, услышанной от соседки, поделилась с подругами, а те передали ее своим подругам и знакомым. Слушая причитания потерпевшей, Рудык и его коллеги еще раз убедились в значимости дела, которым они занимались сейчас.
Постепенно выяснилось, что живет потерпевшая в Куйбышевском районе столицы, что травма ей была причинена утром около дома. И еще она заметила, что в момент, когда почувствовала укол, мимо проезжала грузовая машина с люлькой. В кузове сидели несколько мужчин и один из них, как ей показалось, указывал на нее пальцем и смеялся. Она даже запомнила две последние цифры на номерном знаке этой машины.
Грузовик с люлькой! Такая же машина фигурировала и в показаниях потерпевшей на Садовом кольце. Может быть, автомобиль с оборудованным в кузове подъемником-люлькой и есть та самая «логическая ниточка», которую оперативные работники пока что тщетно пытаются нащупать в этом деле, чтобы размотать весь клубок преступлений. Как знать!
К вечеру в МУРе уже было известно, что грузовых машин с люлькой в кузове, две последние цифры на номерных знаках которых такие или очень похожие на названные потерпевшей, в Москве всего четыре. Одна числится за воинской частью, вторая сейчас вне пределов города, третья уже месяц в ремонте, а четвертая принадлежит комбинату по ремонту и эксплуатации светового оформления Москвы. Она обслуживает бригаду рабочих, занятых обновлением уличной рекламы. В связи с Олимпиадой столица одевается в праздничный наряд, украшается новыми световыми панно, вывесками и указателями. Дел у рабочих «оформительского цеха» города невпроворот.
Когда же уточнили, что нынче бригада трудилась в Куйбышевском районе, а три дня назад — на Садовом кольце, предположение о причастности «оформителей», как их стали называть между собой муровцы, к уличным преступлениям переросло в уверенность. Однако это необходимо еще подкрепить объективными доказательствами.
Утром следующего дня на Петровку, 38 доставили всех членов бригады, а вместе с ними и изъятые вещественные доказательства: неказистые, сработанные на скорую руку рогатки и несколько дюжин заготовленных впрок проволочных скоб. Шли шестые сутки работы по раскрытию дела о таинственных уколах.
Задержанные, младшему из которых только что исполнилось двадцать лет, а старшему перевалило уже за сорок, сразу поняли, что запираться нет никакого смысла. Однако все свои «художества» на улицах предолимпийской Москвы пытались свести к безобидной шутке. «Ка-ак врежешь из рогатки какой-нибудь мадаме пониже спины, — с ухмылочкой рассказывал великовозрастный шутник, — она как взбрыкнет-подпрыгнет, ка-ак завертится-закружится, а понять ничего не может… Потеха!»