Глава 2
Мои соседки уже легли и, похоже, уснули, а я все смотрел в окно. Не знаю сколько времени я так просидел, в последнее время со мной такое уже несколько раз происходило. Луна ярко освещала окрестности, слабый свет исходил и от поезда, но его хватало только на небольшие блики возле железнодорожного пути. А смотрел я на темные силуэты, которые были похожи на каких-то огромных собак, размером с лошадь. Вот только, плоти у них осталось совсем немного, и в разных местах из-под неё торчали обнаженные черные кости.
Они бежали, или, быть может, правильнее будет сказать, скакали рядом с поездом. Одни отставали и скрывались из виду, другие, наоборот, обгоняли состав и исчезали где-то впереди. Сколько их было, я определить не мог, сколько времени прошло, тоже. В какой-то момент я ощутил на себе чей-то взгляд, и отвернувшись от окна, посмотрел вверх.
Там, на своей полочке лежала курносая. Она приподнялась, упершись на локоть, и с ужасом уставилась в мое лицо. Я моргнул несколько раз. Чувство было такое, будто мои глаза совершенно сухие. Первый раз веки опустились очень медленно, и я ощутил как по щеке скатилась слеза. Опустив голову, вытирая ее рукой, я снова взглянул на курносую. Та, быстро поморгав, изо всех сил потерла глаза, после чего снова уставилась на меня.
- Что-то не так?
Спросил я ее шепотом.
- Н-ничего… Приснится же…
Пробурчала она, отворачиваясь к стенке.
Я снова глянул в окно. Периодически мелькали столбы, изредка встречались деревья и кусты, а дальше раскинулось поле подсолнухов. Тихо постукивали колеса поезда, мягко светила луна. И ничего больше. Никаких странных тёмных существ.
Я посмотрел на свою руку и обнаружил, что на ней появилось черное пятно, будто от чернил. Потерев им о другую руку, пятно не изменилось. Оно осталось в том же месте и такой же формы, зато на второй руке появилась похожая клякса.
Достав мыло, я тихонько вышел из купе, и направился в уборную. Закатив рукава, собираясь умыться, я замер в нерешительности, потому что оказался чистым. Черные пятна исчезли, словно их и не было. Однако я всё равно тщательно, с мылом, вымыл обе руки, после чего вернулся обратно. И как только моя голова коснулась подушки, тут же провалился в сон.
Сновидений не было. Только тьма.
***
Первый же луч солнца, показавшись из-за горизонта, вернул меня в реальность. И хотя в купе не было жарко проснулся весь в холодном поту. Подвязав полотенце вокруг пояса, я обмылся, как мог, но футболку, так как она промокла, пришлось снять.
Мои попутчицы еще спали, хотя, в какой-то момент подозрительно зашевелилась простынка, которой была с головой укрыта черноволосая. Та, что вчера мне спасибо сказала. А ведь, когда я выходил, девушка так не накрывалась, ну да ладно, может от раздражающего солнца спряталась. Не от меня же ей прятаться, в самом деле.
Странное ощущение усталости и ломота во всем теле не покидали меня несмотря на то, что какую-то часть ночи я всё-таки поспал. Я снова лег и почти сразу уснул. В этот раз снилось что-то красочное и доброе.
Второе пробуждение оказалось не таким страшным, как первое. Я даже был в хорошем настроении, правда солнце уже успело взобраться довольно высоко, так что моей первой мыслью было что-то типа: «неужто я почти пол дня проспал?».
Курносая лежала на своей полке и читала какую-то книгу. Другие две сидели напротив и играли в карты. Поднявшись, я, как и в прошлый раз отправился в уборную.
В проходе играли какие-то ребятишки лет семи-восьми, мальчик и девочка. А на обратном пути я остановился у одного из окон, осматривая окрестности. «Это стало происходить чаще», размышлял я, «воображение, или у меня действительно с головой не все в порядке? Пора бы с этим что-то сделать, да вот только что… и как?».
Раньше я эти странности попросту игнорировал – это касалось только меня, на реальный, осязаемый мир, так же, как и на окружающих меня людей никакого влияния эти видения не оказывали. Но так как случаи участились, вести себя как ни в чем не бывало становилось все труднее и труднее. И неизвестно, когда я поддамся очередному наваждению и не смогу отличить реальность от собственного, слишком уж буйно разыгравшегося воображения.
А началось все классе в восьмом. Родители тогда не на шутку разволновались, врачам показывали всяким. В тот раз, дочитав очередную фэнтезийную книгу, я ушел вечером из дому, а вернувшись под утро, заявил перепуганным маме и папе, которые к тому времени с ног сбились, разыскивая меня, что мол, все это время смотрел на то, как два огромных черных существа рвали друг друга на части где-то в полях за городом. Тот урок я усвоил очень хорошо – никому, ни при каких обстоятельствах нельзя рассказывать о том, что вижу. Уколы и таблетки, по моему скромному мнению не помогли, а сделали только хуже. Но зато я неплохо научился обманывать, на голубом глазу уверяя всех и каждого, что никаких странностей вокруг не происходило, не происходит, да и не может происходить…