Что привело к тому, что несколько женщин даже сделали несколько до боли очевидных поползновений в мою сторону, им тоже хотелось кусочек героя часа. Впрочем, мне хоть хотелось, пускай я выпил, но вот мозги полностью не растерял и сумел отмазаться, прикинувшись слишком пьяным для чего-либо в тот вечер. Не скажу, что не хотелось скинуть стресс сексом, но лучше потерпеть, чем получить на свою голову тележку проблем после одной ничего не значащей для меня ночи. Жизнь в Скайриме суровая, здесь могут не понять “переспал и ушёл”, могут потребовать взять ответственность за содеянное. Конечно, это только мои мысли и как обстоят дела со свободным сексом в мире, где есть Дибелла и Сангвин мне только предстоит выяснить, но береженного бог бережёт. Так что ну нахер, лучше рукой поработаю.
Ещё узнал цены, у меня же много денег, аж целых двести восемьдесят септимов. В общем, ночь в таверне от десяти до пятидесяти септимов в день, зависит от предоставляемого обслуживания, города и провинции, но в целом в большинстве таверн по Скайриму это именно десять золотых за ночь, еще на пять золотых тебе в таверне дадут есть три раза на день. То есть грубо говоря двадцать золотых кругляшиков в день.
Еда дешевая, если не требуются какие-то экстравагантные вещи, а покупаются обычный хлеб, мясо, овощи и мёд. Одежда дорогая, я когда узнал цены на обычную льняную рубаху немного сел на задницу, от сотни золотых и выше, а потому я попросил за двадцатку себе пару латок на одежду у Агнис, а не новый комплект.
Оружие — это дорого, но не так дорого, как доспехи. Мой неполный кожаный примерно в триста золота может быть оценен, и то только из-за того, что в нем кроме железного круга на поясе больше нет никаких дополнительно усиливающих деталей из металла. А вот именно качественный доспех это что-то около тысячи септимов, меч от двухсот до полутысячи и столько же за щит, не считая обслуживания.
Да, комплект из стальной брони, меча и щита это почти как стоимость земельного участка в один гектар в провинции по типу Фолкрита, или как половина стоимости дома в равнинном районе Вайтрана. Дорого, одним словом.
С магическими побрякушками дела ещё хуже, там цены уходят за тысячи, а действительно стоящие вещи за десятки тысяч, но это уже мои домыслы о десятках тысяч. Как сказал мне Филньяр моя секира — это целое состояние, за которое можно приобрести себе либо дом в городе, либо участок в провинции и обустроить его, не удивительно, впрочем, она создана из двемерского метала и к тому же зачарована, гремучая смесь умножающая её стоимость.
Честно говоря, немножко страшно держать при себе столь дорогую вещь, тем более направляясь в город с гильдией воров в её канализации. Успокаивает одно, вырученные деньги будут пущены в дело в тот же день, как будут получены. Мне нужны книги о магии. Как те, что вобьют в мой мозг заклинания, так и те, что дадут теорию, науку, что стоит за этими заклинаниями. Мне нужна одежда для долгих походов: крепкая, теплая, стойкая. Мне нужны припасы: палатка, плащ, огниво, рюкзак вместительней имеющегося, зелья, особенно они, еда. Вещей на которые можно тратить денег предостаточно.
— А ну стой! — нагловатый хриплый голос обратился ко мне, когда я направлялся к воротам.
— Чего надо? — повернулся я в сторону подошедшего ко мне стражника, который глазел на меня, оценивая во что одет, что имею при себе и насколько большой мой кошель на поясе. Особенно долго он задержался взглядом на лезвии секиры, торчащей у меня из-за спины.
— Хочешь войти в город — плати гостевой налог.
— За что взымается налог? — эх, а я надеялся, что смогу спокойно пройти, но видимо орсимер был прав.
— За право войти в город.
— На прошлой неделе заходил в Рифтен, не было налога, а сегодня есть, — не моргнув глазом соврал я.
— Новый приказ ярла, в городе стало слишком много жуликов и попрошаек, таким образом отсеиваем всех несостоятельных и подозрительных личностей, — не моргнув глазом соврал стражник, приглядевшись стало явно, что он совсем зеленый, едва ему больше семнадцати.
— Ясненько. Так каков налог? И как тебя звать?
— Пятьдесят септимов. — Просто ответил он несмотря на молодость хриплым голосом. — А тебе какое дело до моего имени?