Офис на колесах
Постоянно страдая от нехватки времени, сорокалетний дизайнер Мэл Паркер нашел достаточно нетрадиционный выход из положения. Не долго думая, он купил лимузин «Кадиллак — Флитвуд» (такая же машина у президента США Клинтона) длиной 7,3 метра и создал в нем современный офис. Он снабжен телевидеомонитором и компьютером, факсом, цветным принтером, сканером, видеопроектором, видеокамерой, ми ни-баром и кофеваркой. Таким образом, переоборудование и без того недешевого автомобиля обошлось Мэлу в два раза дороже его начальной стоимости. Зато теперь все деловые переговоры проходят здесь, и Мэл никуда не опаздывает и не теряет зря время на переезды.
Деревянные библиотеки
В XVIII веке среди немецкой аристократии бытовала мода на так называемые деревянные библиотеки. Бароны и графы заказывали для своих кунсткамер книги о разных деревьях. Такая книга представляла собой коробку из соответствующей древесины, корешок делали из коры этого дерева, на корешке было вытеснено его название по-немецки и научное, латинское название. Раскрыв коробку, как книгу, можно было найти образцы плодов, листьев, семян, цветов, корней деревьев, там имелось полное описание дерева с местом произрастания и продолжительностью жизни. В библиотеках бывало до нескольких сотен таких книг.
Некролог
Умер Никита Николаевич Моисеев. Умер выдающийся ученый, математик, исследователь процессов в природе и обществе. Именно его коллектив провел расчеты последствий ядерной войны, в результате которых родилось понятие «ядерная зима», предсказывавшее гибель цивилизации в ходе обмена ядерными ударами. Этот расчет заставил руководителей ядерных держав по-новому оценить последствия ядерного противостояния и снизил порог ядерного напряжения.
Никита Николаевич много лет был членом редколлегии нашего журнала, помогал редакции словом и делом. Последнее его выступление было опубликовано в № 9-10 за прошлый год. Ниже мы публикуем отрывки из зтого выступления, посвященные тем проблемам, о которых Никита Николаевич особенно напряженно размышлял в последние годы.
Как бы ни было голодно крестьянину, он сохраняет мешок с зерном для будущего посева. Питается лебедой, черте чем, но этот мешок он не тронет, потому что это — залог его жизни. Залог его будущего.
Так вот, то же и образование. Тоже и наука. Это залог будущего, все можно простить, все можно понять, но нельзя простить безответственность тех, кто разрушает саму основу нации — ее образованность!
Наша страна занимает самую бедную и трудную часть планеты — север Евразии. У нас вегетационный период на сто дней короче, чем во Франции. Мы не можем и думать о таких урожаях, которые собирают голландцы или немцы. Наша единственная надежда-на мозги.
Однажды Лаврентьев мне сказал, и это стало моим кредо на всю жизнь. Он сказал: «Никита Николаевич, кто из нас с вами знает, что понадобится нашим питомцам через двадцать-тридцать лет? Надо их учить так, чтобы они все новое легко схватывали, легко во все новое включались». Это не изобретение Лаврентьева. Это изобретение российской высшей школы. Вот это очень важно. Это старая русская традиция. И эстафета была передана.
Никита Максимов
От Левенгука…
За три последних столетия «мелковидение» и «дальновидение» сильно изменили наше представление о мире.
Вот всего лишь две новости за последний месяц, которые так или иначе связаны с проникновением в невидимый глазу мир.
Джефф Кимбл из Калифорнийского технологического института создал аналог оптического микроскопа, способный различить единичный атом.
Ученые из Oak Ridge National Laboratory изобрели новый микроскоп, с помощью которого можно увидеть трехмерную структуру материалов.
А в 1595 году Захариусом Нансеном был создан первый микроскоп. Да, Антони Левенгук, голландский торговец мануфактурой, не был первым, кто придумал и соорудил микроскоп. Зато впервые увидел «ничтожных зверюшек», которых мы сейчас называем микробами.
Вообще, история микроскопов Левенкука забавна и во многом поучительна. В течение двадцати лет он ходил к оптикам, алхимикам для того, чтобы сделать самые лучшие линзы в Голландии. И это ему удалось — они были симметричны и показывали предметы в не искаженном, ясном виде. Но делиться с другими учеными секретами изготовления своих линз он не желал, несмотря на все просьбы Английского Королевского общества. Лишь спустя два года после его смерти, в 1749 году, около пятисот микроскопов были переправлены в Лондон. На сегодняшний день из них сохранилось только девять экземпляров.
Судя по письмам Левенгука Королевскому обществу, заняться изготовлением микроскопа его побудила книга Роберта Гука «Микрография». Парадокс в том, что Гук впервые увидел клетки, наблюдая в свой микроскоп за срезом пробки. Но… поместить на предметное стеклышко микроскопа каплю дождевой воды ему не пришло в голову.
Левенгуку было интересно разглядывать с помощью линз многое из того, что его окружало — кожу, мясо, жало пчелы. Но история начинается с того момента, когда он решил капнуть каплю воды. ЧТО он мог там увидеть кроме воды? Только воду. Как бы не так! Там «были своего рода звери, в продолжении многих веков терзавшие и истребляющие целые поколения людей, которые в десять миллионов раз крупнее их самих. Это были существа, более ужасные, чем огнедышащие драконы и чудовищные многоголовые гидры, о которых повествовалось в сказках и легендах. Это были тайные убийцы, убивавшие детей в их теплых люльках и королей в их защищенных дворцах. Это был невидимый, скрытый мир, в который Левенгук заглянул первым из всех людей!» Эта цитата взята из замечательной книги Поля де Край фа «Охотники за микробами».
Да, это был день из дней для Левенгука! Теперь история науки изменила свое течение.
Рассматривал ли Левенгук различную воду, разводил ли существ в воде с помощью перца и уничтожая их с помощью кипятка, исследовал ли налет с зубов и принимал в гостях английскую королеву и Петра Первого, он уже изменил мир.
На третьей странице обложки:
На фоне сильно увеличенного логотипа нашего журнала справа помещен рисунок микроскопической структуры тонкого среза пробковой ткани, сделанный Робертом Гуком, которые он назвал клетками. Слева — фотография, сделанная английским биологом Райаном Дж. Фордом в Кардиффском университете с помощью сканирующего электронного микроскопа, который усиливает рельеф объекта. На ней изображен срез пробковой ткани, сходный с рисунком Роберта Гука. Срез был сделан Антони ван Левенгуком в 1674 году и обнаружен Фордом в 1981 году среди писем Левенгука, адресованных Королевскому обществу.
