За реорганизацией чемпионата Италии он наблюдал, лежа в кровати — безработный, голодный калека. Пока «Кьево» болтался в первенстве второй категории, Традито держался. Выход «ослов» в первую категорию поставил тридцатилетнего фаната на ноги. Но через три года он опять слег — совпало с последним местом. Друзья по возможности поддерживали, однако этого не хватало для лечения. Федели по-прежнему ходил на стадион и ездил за командой, преодолевая боль в ноге и стыд за одолженные деньги.
Со временм Федели превратился в настоящего лидера — «Дожа» — болельщиков.
Осенью 1966-го года наводнение уничтожило поле, а клуб загремел на последнее место. Врачи предложили Традито отнять ногу, чтобы сделать боли терпимыми. Он отказался, страдал два года и готовился отдать богу душу, после того, как «Кьево» оказался на грани банкротства. Спас выход в лигу промоционе и подарок друзей — первый в истории клуба сезонный абонемент.
После выхода в серию «Д» президент открыл вакансию на место пресс-офицера. Так у Традито появился второй шанс совместить приятное с полезным. Кроме него, претендовали два молодых журналиста, которые видели футбол только по телевизору, зато умели писать и говорить. Президент «Кьево» принял Федели последним, скорее из уважения. Но из кабинета Дож вышел с контрактом в кармане — знания истории клуба взяло верх.
Складно излагать мысли Традито научился позже, связей с болельщиками и безответной любви к «желто-синим» не растерял. На выезды его брали бесплатно, надбавок он не просил. Идеальный работник для любой конторы.
Вместе с клубом Федели пережил получение профессионального статуса, прорыв в лигу «С-2», потом — в «С-1». Вышел на пенсию, но остался работать, когда «Кьево» взлетел в серию «Б». А семидесятилетие отпраздновать забыл — команда стала участником высшего дивизиона. Половина города неделю отмечала по-настоящему историческое событие!
Вторая половина, болеющая за «Эллас Верону», закрывала окна, чтобы не слышать воплей соперников, с которыми они делят стадион.
«Кьево» поднимался и падал от еврокубков до зоны вылета, подтверждая название. Берег Адиджи в районе Кьево — подъем, если идешь от реки; и спуск, если к ней бежишь.
В катании на горках судьбы Традито по прозвищу «Дож» перемахнул черту в восемьдесят лет. Увидев, как команда заняла четвертое место в элите, решил, что на этом пора остановиться. Хватит коптить воздух, на глазах прошла целая эпоха — от любительского клуба до призеров серии «А». Большего хотеть нельзя.
Как в воду глядел. «Кьево» скатился на восемнадцатое место и стоял в шаге от понижения в классе. До конца чемпионата оставались три игры. Традито не хотел, чтобы его жизнь закончилась во втором дивизионе.
Пошел дождь, в комнате стемнело. Старик подошел к окну и долго смотрел на улицу Дон Луиджи Штурцо, упирающуюся в стадион.
— Утром в день игры против «Милана» я попросил президента о встрече с командой. Они приехали на «Бентегоди» за два часа до игры — опробовать поле и размяться. Меня пустили в раздевалку — святое место, куда посторонним вход запрещен. Это похоже на то, когда семья собирается за ужином. — Федели вернулся за стол. — Мне дали десять минут, за это время я рассказал им о жизни маленького человека по фамилии Традито, который болеет за маленький футбольный клуб. А еще — о том, что преданность может сделать и клуб, и человека большими. И что за те деньги, которые сейчас получают футболисты, раньше вся команда жила год, а то и больше. Напоследок я показал им вот это. — Дож протянул древнюю фотокарточку. — На ней — первая послевоенная команда и болельщики. Только посмотрите, какие мы молодые, тощие, голодные, уморенные работой. И как нам здорово, потому что мы вместе. Ради этого стоит жить, играть в футбол и смотреть его.
Традито накапал в стакан лекарство, быстро запил вином — из горлышка.
— Я поставил все свои сбережения, пятьдесят тысяч, на победу «Кьево» над «Миланом». Ответ был пять к одному. Не знаю, каким образом, но эти заплывшие жиром денежные мешки играли, как черти, которых на девяносто минут выпустили из ада. Мы выиграли один-ноль, после матча меня обнимали, я долго приходил в себя и на радостях брякнул журналистам, что полтинник оставлю себе, а двести тысяч перечислю детской академии.
Он щелкнул пультом. Включился канал «Оупенинг».
— Извините, сейчас начнутся «Судьи истории».
Я выключил диктофон и собрался уходить.