Я лежал и лежал всю ночь, а ближе к утру уснул неспокойным сном. Проснулся я, когда солнце уже вовсю освещало землю и мою комнату, весело просачиваясь через окно.
Я наскоро привел себя в порядок и вышел на прогулку, а затем вернулся к завтраку, который ждал меня на столе в большой кухне. У очага там же сидел старый хозяин.
— О, — сказала старуха, — надеюсь, вам хорошо спалось, сэр.
Я ответил утвердительно и заметил, что старый Биндлос с женой были уже в более приятном расположении духа. Они сказали, что если мне все понравилось, то я могу остаться у них еще на одну ночь. Я сказал им, что мне нужно сделать много фотографий, и я очень благодарен за такое предложение. Во время нашего разговора я пытался найти глазами Лиз, но ее нигде не было видно.
— А где ваша внучка? — спросил я у хозяйки.
— Ушла на весь день, — последовал ответ. — Она не выносит незнакомцев. Начинает волноваться, и опять случаются припадки.
— Какие припадки?
— Не могу сказать, как они называются, но они очень сильные и мучают ее, бедное создание! Лиз вообще нельзя волноваться.
Тут Биндлос настороженно посмотрел на жену; она опустила глаза и принялась быстро что-то перемешивать в кастрюле.
В тот день я под предлогом сильного желания порыбачить одолжил у Биндлоса пару весел и лодочку, которая была привязана у берега мельничного прудика. Для осени стояла просто великолепная погода.
Дождавшись случая, я вышел на воду и поплыл в направлении мельничного колеса, сквозь лопасти которого сочилась вода.
С того берега мне была видна башня, в которой располагалась моя спальня, и я заметил, что она когда-то была частью самой мельницы. Далее я увидел, что каменная кладка на ней была относительной новой, что явно говорило о том, что мельницу забросили, превратив ее помещения в гостиничные спальни. Я подплыл совсем близко к колесу и схватился за скользкие покрытые зеленью лопасти и сквозь конструкцию начал рассматривать все, что находилось за ней.
Вдруг рядом со мной раздался резкий крик:
— Что это вы тут делаете?
Я оглянулся: на берегу стоял Биндлос и пристально на меня смотрел каким-то странным взглядом, смешанным из страха и пыла. Я аккуратно разогнулся и подплыл к нему.
— Что это вы тут выискиваете? — спросил он, тыча пальцем мне в нос. — Дурачина! Если бы вы упали, вы бы утонули. Никто не способен выжить после удара об эти лопасти. А это значит еще одна смерть и очередной суматошный всплеск в округе! Слушайте, сэр, будьте добры убраться отсюда поскорее. Я не хочу, чтобы вы здесь оставались больше ни минуты.
— Я собираюсь уйти завтра утром, — сказал я спокойным голосом, — и очень благодарен вам за предупреждение о мельнице.
— Лучше вообще не заплывайте туда больше, — грозно ответил старик и спешно удалился.
Я наблюдал, как он поднимается по крутому берегу и исчезает в дали в противоположном дому направлении. Воспользовавшись случаем снова остаться наедине с собой, я опять подплыл к мельнице. Возможно ли, что Вентворта туда затянуло? Но тогда на его теле были бы хоть какие-нибудь следы. Добравшись до колеса, я смело пролез через его балки и оказался по другую сторону, прямо у стены дома. Сумерки уже успели опуститься на деревню, но мне все равно хорошо было видно, как продолговатая ось соединялась с башней. Болты и крепежи были в на удивление хорошем состоянии, и нужно было лишь вытащить задвижку, чтобы привести весь этот механизм в действие.
В тот вечер за ужином я очень много и глубоко размышлял. Биндлос сегодня был определенно зол, подозрителен и встревожен. Очевидно был только один способ узнать, что же случилось с Вентвортом: заставить старого негодяя сделать то же самое, чтобы избавиться от меня. Это было очень опасное и рискованное решение, но я просто сгорал от любопытства. После ужина я вышел в коридор немного приготовиться ко входу на кухню: обул мягкие тапки, чтобы заглушить звук своих шагов. Подойдя к кухонной двери, я услышал, как Биндлос говорил своей жене:
— Он ошивался у мельничного колеса. Как жаль, что он там же не утонул.
— Да брось, он ничего не узнает, — последовал ответ. — Сиди тихо, Биндлос. Утром он уже уедет.
— Это мы посмотрим, — сказал старик и затем хрипло и злобно усмехнулся. Я подождал еще немного, а затем вошел в кухню. Биндлос сидел там уже один у камина с трубкой.
— Я должен уехать завтра рано утром, — сказал я, — так что прошу заранее приготовить и выставить счет.