— Мы должны быть честными с Бобби. В конце концов, он же наша семья, — сказала я язвительно. Я обратилась к Бобби и резко произнесла. — Мы пытались родить ребенка в течение многих лет, но этого не произошло.
— О, — ответил Бобби, понимая, что ударил в больное место.
— Что это? — резко вставил Рори. — Разве я не могу получить что — то, кроме этого, поганого рулета. На вкус он, как дерьмо.
— Нет, все нормально. Все прекрасно, — вмешался Бобби.
— Нет, пошли, — Рори резко поднялся. — Пошли, поедим нормальную еду и выпьем. Только мы с тобой. Мы должны отпраздновать.
Бобби посмотрел на меня виновато, но я избегала его взгляда. Мне не нужна была его жалось. Меньше всего мне хотелось, чтобы он увидел, насколько мы были жалкими.
— Спасибо за ужин, — сказал Бобби, кивая мне. — Он правда был хорош. Можешь отдохнуть, я присмотрю за Рори.
Я стояла и смотрела на стол, на котором было две тарелки. Одна с почти нетронутой едой, а вторая — почти пустая и, конечно же, это была тарелка Бобби.
Глава 4
Было около одиннадцати часов ночи, когда Рори ввалился в парадную дверь. Его рубашка была почти прозрачная от пота, волосы торчали в разные стороны. Я листала журнал, сидя в гостиной. Подождав несколько секунд в ожидании увидеть Бобби, но он не появлялся.
— Где Бобби? — спросила я, выгладывая из-за глянцевых страниц.
— Он на улице. Разговаривает с соседями.
Судя по выражению его глаз, Рори выпил очень много. Он пролетел прямо в спальню и начал что — то искать в шкафу.
Несмотря на то, что я ненавидела общаться с Рори, когда он был в таком состоянии, я все же последовала за ним.
— Что ты ищешь, дорогой? — спросила я, делая вид, что хочу помочь ему.
— Нашел, — Рори поднялся с пистолетом в руке.
— Что ты собираешься делать?
— Я хочу показать его ребятам.
— Не думаю, что это хорошая идея, — продолжила я. — Ты пьян.
— Я в порядке, — ответил он.
— Пожалуйста, не надо.
— О, ради Бога, Лилли. Ты можешь не пытаться быть моей матерью?
— Я не пытаюсь. Я просто констатирую, что ты слишком много выпил, и будет не слишком умно выходить на улицу с оружием в руках, — я плотно сжала челюсти, когда говорила, стараясь, чтобы мои слова звучали как можно мягче.
— Почему бы тебе просто не забрать мои яйца? И хранить их у себя.
Он махнул рукой в сторону.
— Вот это вещь! Он даже не заряжен!
Он направил пистолет в сторону и нажал на курок. Выстрел прозвенел, и мы оба отскочили в сторону. Вокруг была пыль, и штукатурка сыпалась с потолка.
— Ой, дерьмо! — сказал он, приоткрыв глаза, и посмотрел на дырку в потолке.
Топот приближающихся людей затих около двери, рядом со мной.
— Что за? Все в порядке? — Бобби огляделся, и его глаза были полны паники.
— Я сказала ему, что он слишком пьян, чтобы справиться с этой вещью, — я указала на пистолет. — Пожалуйста, Рори, опусти пистолет, — взмолилась я в отчаянии.
— Ро, что ты делаешь брат?
Бобби медленно подошел к Рори и осторожно вытащил пистолет из его руки. Я знала, Рори просто хотел произвести впечатление на своего младшего брата, который объездил весь мир и умел пользоваться несколькими видами оружия. Теперь он был смущен, и по его взгляду я поняла, что это моя вина.
— Все было прекрасно, пока она не пришла сюда. Она начала изводить меня, и я совсем забыл, что пистолет заряжен.
— Это моя вина? — спросила я, недоумевая.
— Ты, как всегда, будешь все отрицать, Лилли? — произнес Рори сквозь стиснутые зубы, прежде чем покинуть спальню.
— Куда ты идешь? — спросил Бобби.
— Подышать свежим воздухом. Удачи с этой клячей.
Теперь смущена была я. Я не хотела, чтобы Бобби видел, как низко мы пали. Я не хочу его жалости. Это был не просто Бобби, который умер несколько лет назад. Все изменилось с того дня, как он ушел. Бобби должно быть думал, что он вернулся в тот же дом, который покинул несколько лет назад. Он оставил счастливую молодую пару, которая, стоя у алтаря, давала друг другу обещания. Но все обещания оказались пустыми. И под совершенными улыбками, за бледно — голубыми стенами дома и ухоженной лужайкой скрывалось отчаяние. Я смотрела вниз и пыталась сдержать слезы.
— Лил, ты в порядке? — мягко спросил он.
— Ты не можешь вот так вот приехать сюда и думать, что ты можешь все исправить, — съязвила я.
Гнев был единственным способом сдержать слезы. Если я скажу Бобби правду, то я не смогу сдерживать их.