— И еще я хочу предупредить вас, что я не особенно жалую людей, которые во всем и всегда соглашаются со мной. Спорьте, деритесь, ведь мы собираемся строить здание, которое простоит века, — добавил зодчий.
— Разумеется, разумеется, — пробормотал Исфагани, краснея.
Масума-бека, заметившая, как сурово разговаривает зодчий с гостем, просто зашлась от обиды за него. Но конец беседы успокоил ее.
— Могу ли я готовиться к поездке на следующей неделе? — спросил Исфагани.
— Конечно, можете, — с этими словами зодчий протянул гостю пиалу чая. — Если вы не возражаете, то неплохо было бы вместе пойти а махаллю Деггарон, осмотреть площадь около Индийского дворца. Ведь именно она отведена под строительство.
— Превосходно! — согласился Исфагани. — Но увы! Мне никак не удается ни поспорить с вами, ни подраться.
Они оба рассмеялись.
— Что ж, пойдемте, — предложил Исфагани.
Они вышли на улицу. Чуть позади них шел Заврак Нишапури. До сих пор он помнил, как однажды в Герате они отправились осматривать место строительства медресе Мирзо и он, Заврак, считая, что ни тетради, ни измерительные приборы не понадобятся, не прихватил их с собой, за что была ему от учителя хорошая взбучка, поэтому на сей раз он аккуратно уложил в сумку даже шнуры для измерения и повесил на плечо аршин.
Миновав узкие извилистые улочки, путники вышли на площадь у цитадели, прошли мимо Минораи Калан, Джаме-мечети и вошли в махаллю Деггарон. С возвышенности, стоя у стен Индийского дворца, они тщательно осмотрели площадь и лавки, расположенные вокруг нее. Затем обошли весь участок, предназначенный для строительства, внимательно приглядываясь к неровностям почвы.
— Если бы господин тархан назначил смотрителем работ деятельного и честного человека, мы бы значительно выиграли во времени, — обратился зодчий к Исфагани. — Он уже сейчас бы занялся делом, подобрал бы людей, да мало ли что еще нужно… — Смотритель работ уже назначен, — отозвался Исфагани. — Он шагает рядом с вами. — И добавил с улыбкой — Но обладает ли он перечисленными вами достоинствами, не смею утверждать точно.
Зодчий рассмеялся.
— Вот как, значит, вы возьметесь сразу за два дела?
— Ну, во-первых, вы — зодчий, вы здесь глава всему, — ответил Исфагани, — а я лишь ваш помощник. И кроме того, буду распоряжаться денежными суммами, то есть выполнять обязанности смотрителя, распорядителя работ — это уж как вам угодно. Такова личная просьба его высочества,
.
— Так это же просто изумительно! — воскликнул зодчий. — В Герате нас чуть не до смерти измучил смотритель работ, невежественный и низкий человек. Одно у него было на уме — нажива, а до строительства ему и дела не было, верно я говорю, Заврак Нишапури?
— Не стоит даже вспоминать, устад, хватили мы о ним горя. Храни нас господь от такого склочника и клеветника…
Через некоторое время пришло письмо из Герата. Устад Кавам писал, что, узнав от Гавваса Мухаммада о благополучном прибытии зодчего в Бухару, о свадьбе его дочери, был этому весьма рад. Он поздравлял зодчего с новой работой, одобрил его намерение строить медресе Улугбека, желал ему сил и здоровья, благополучия и всяческих благ.
Еще не успели отослать чертежи в Самарканд, а весть о строительстве медресе Улугбека уже дошла до Герата. Это очень удивило зодчего.
— Да нет, устад, — объяснял Заврак Нишапури, — просто устад Кавам понял, что двое ученых — вы и их высочество — всегда сумеют договориться. Он знал, что вы найдете общий язык, что двое таких людей всегда поймут друг друга!
— Быть может, быть может, — задумчиво протянул зодчий. — Во всяком случае, я понимаю, что поступил правильно, согласившись на предложение его высочества. Вот и господин Кавам одобряет мое решение…
— Еще бы, — подхватил Заврак, — ведь мы не террасу во дворе купца взялись строить, а медресе в Бухаре.
Зодчий промолчал. Он всегда умолкал, когда его что-то волновало или удивляло. Ученики уже знали: когда их учитель сидит вот так, будто погруженный в дрему, то он отдыхает телом и душой, нисходит на него радость и спокойствие.
Через неделю Исмаил Исфагани отправился в Самарканд с тремя вариантами проекта медресе. Первый принадлежал зодчему, второй сделали зодчий вместе с Исфагани, а третий подготовили Заврак и Зульфикар под руководством своего учителя,
Глава XL
Первые радости
Исмаил Исфагани вернулся из Самарканда и, не заезжая домой, проехал прямо к зодчему. Заврак, встретивший гостя у калитки, привязал к колышку взмыленного коня и пригласил Исмаила Исфагани во Двор. Калитка дома зодчего была так узка, что конь не мог в нее пройти. Зодчий вышел навстречу Исфагани и крепко пожал ему руку: