Не знаю, что тогда случилось. По одной из версий, она просто переходила дорогу, и её сбил автомобиль. Однако по словам водителя она сама кинулась под колёса, пытаясь убить себя. Как итог: у неё это получилось.
Мне казалось, это конец, пока вечером следующего дня в дом не вошёл человек, пришедший от моего отца. Тогда я был один и ничего не понимал. Тот мужчина сказал, что отец желает меня видеть.
Признаться, я удивился, когда он отвёл меня в аэропорт, где я прежде не был. А уж когда я увидел настоящий самолёт, моей радости не было предела. Однако она немного угасла, когда я понял, что летим мы на Нейтрал. В те года я уже знал, кто такой Высший. Знал про Битву и что на ней происходит. И для меня Высший выглядел страшным человеком, который не прощает малейшую оплошность. Таким он и оказался.
Я думал, что мой отец работал на Высшего и где-то облажался, а меня ведут на смертную казнь вместе с ним. Но всё оказалось гораздо хуже, пусть на тот момент всё выглядело, как самое настоящее чудо.
Высший встретил меня прямо в доме. Тогда была весна, ученики только готовились стать чемпионами. Я до сих помню, что он мне сказал, после того как объявил, что он мой настоящий отец. Каждое слово.
– Запомни, Николас, одну вещь: ты ещё не стал моим сыном. Докажи это, и тогда я приму тебя. Докажи мне, что можешь называться моим сыном. Но если мои требования будут тебе не по силам, то запомни ещё кое-что: незаменимых нет.
Незаменимых нет… Эта фраза преследует меня по сей день.
После этого я начал чувствовать себя особенным. Оно и не удивительно, всё-таки сам Высший признался в прямом родстве со мной. Но я знал, что мне никто не поверит, да и говорить об этом уж точно нельзя. Однако в академию после этого заявления я вернулся только в выпускной год. А до этого я жил под его крылом, на Нейтрале.
В тот же год и в тот же день я узнал, что у меня есть брат.
– Брат?! – я не хотел перебивать Ника, чтобы лучше всё понять, однако на этом моменте я просто не могу сдержаться.
– Брат, – кивает Ник. – Младше на восемь лет, да ещё из Тригона Земли. Эта новость ошарашила меня, а не обрадовала. И Высший одобрил именно эти чувства.
Мне было запрещено приближаться к брату. Не потому, что он тогда был маленьким. Дело в Тригонах. Как бы Высший не гнался за идеей создать совершенный отряд из своих детей, он поддерживал вражду Тригонов даже между нами. В будущем мы должны были стать командой, однако не должны испытывать друг к другу какие-либо тёплые чувства, даже родственные. И когда я хоть на секунду зарекался о брате, меня избивали до потери сознания, чтобы я не мог говорить минимум дня три.
Я ничего не знал о нём. Ни имени, ни Знак, ни внешности. Просто знал, что он существовал, был.
Спустя два года после этого родилась моя сестра. На этот раз из Тригона Воздуха. И вот о ней я знаю побольше, однако тебе это не понравится.
Родилась она под Знаком Весы. Высший был рад такому повороту, ибо способности этого Знака действительно сильны и необходимы в бою. Однако его ждал неприятный сюрприз, благодаря которому я и узнал о существовании сестры.
Она родилась с белыми волосами, что с одной стороны просто прекрасно, ведь это показатель могущественной силы. Однако позже стало известно, что она дефект. То есть совершенно каких-либо способностей. Пустышкой, так сначала называл её Высший. Он хотел избавиться от неё, ибо такая дочь ему точно не нужна. Но я уговорил оставить её в живых, заверив, что она принесёт пользу.
Высший согласился, но не признавал того, что она его дочь. Даже лишил имени, что дал ей ранее. Стал называть просто Третьей, её номер по счёту среди нас. А на самом деле зовут её Сафина.
Тут я перебиваю уже во второй раз:
– Хочешь сказать, что та Сафина, что убила Адену, дочь Высшего?!
– Отсутствие сил и непринятие её существования сыграли свою роль. Это не оправдывает всего, что она совершила. И, если честно, временами я жалею, что уговорил Высшего сохранить её жизнь. Но не потому, что теперь желаю ей смерти. Мы никогда не были близки, она даже ненавидит меня. Однако я чувствую, что мог не просто спасти ей жизнь, а спасти её саму от влияния отца. Мне было одиннадцать, но уже тогда я начал сомневаться в своём выборе. Правильно ли я делаю, что нахожусь рядом с отцом?
Мои сомнения только укрепились, когда я встретился с твоими родителями.
Я говорил тебе, что впервые познакомился с ними после Битвы. Но на самом деле это произошло, когда мне было четырнадцать.
Это был март. Тогда родилась моя вторая сестра, самая младшая по сей день среди всех ныне живущих детей Высшего. Родилась она девятого числа, под Знаком Рыбы.
Ник берёт паузу, но она не требуется. Тут и дурак сможет догадаться, однако мне сложно вымолвить хотя бы слово об этом. Я могу поверить в родство Бёрка и Высшего, я могу принять тот факт, что Высший – это Асклепий Эскул. Я даже не сомневаюсь, что Сафина его дочь. Но чтобы и она…
– Эшли? – тихо и неуверенно произношу я, надеясь, что сомнительный тон изменит всю ситуацию, и Эшли не окажется дочерью моего врага.
– Эшли, – кивает Бёрк. – Я знаком с её матерью, правда, не знаю, как она живёт сейчас, да и жива ли вообще. Но в моей памяти она осталась удивительной женщиной.
К Высшему я попал на следующий год, после того как Андреа и твои родители победили в Битве. Безусловно, они присоединились к моему отцу.
Роберт и Сара занимались делами, которые касались в основном дипломатии, а вот Андреа взялась за моё обучение. Учила она жёстко, но эффективно. Может, этим она и привлекла Высшего. Она не позволяла себе даже малейшего проявления слабости и жалости. Её основной принцип – будь твёрже той стены, которую пробиваешь.
Однажды она пропала на девять месяцев. Сначала я не придал этому значения. В моей голове была только учёба и желание понравиться отцу. Андреа вновь появилась на Нейтрале, но на этот раз просила помощи. Ибо в обычную больницу она не могла пойти по понятным причинам.
На самом деле Эшли задумывалась как Овен, но родилась на несколько дней раньше. И это повлекло за собой некоторые последствия. Высшего заинтересовал такой поворот событий, и он решил оставить дочь у себя, но Андреа была категорически против. Она была против её рождения, однако, когда она решилась на аборт, было уже поздно.
Она пыталась убить Эшли и даже обратилась за помощью ко мне. Андреа убеждала меня, что так будет только лучше. Она хотела, чтобы это сделал я, пока она будет отвлекать Высшего на себя. Я отказался. Всё-таки она моя сестра, пусть и родственники мы лишь по отцу. Тогда Андреа пообещала сделать всё без чьей-либо помощи.
Я не знал, что делать. Я мог рассказать всё отцу, однако испугался. Но я должен был спасти свою сестру. Не знаю, что мной тогда двигало. Близость я не испытывал ни к Сафине, ни к брату. Но с Эшли я сразу начал ощущать настолько сильную связь, что я не хотел её терять. Я не мог позволить ей оборваться.
Я решил действовать один. Мне нужно было пробраться к сестре и не отходить от неё ни на шаг. Защищать ценой своей жизни, когда Андреа явится за ней. Времени у меня было мало, поэтому план был совершенно не продуманным. Андреа собиралась всё списать на несчастный случай, ведь дети Высшего часто погибают чуть ли не сразу после рождения. Однако Эшли было почти два месяца. Всё это время Андреа решала, как ей поступить с её дочерью. И остановилась на таком кошмарном варианте.
Едва я вышел из комнаты, как встретил твоих родителей. Они оба знали, что задумала Андреа и какие планы у Высшего на свою дочь. Они говорили быстро, но чётко. И абсолютно каждое слово было по делу. Тогда они впервые открыли мне глаза на истинного Высшего. Не то, чтобы я не поверил… Скорей, я не хотел верить, но в глубине души всегда знал правду. Но тогда я об этом не особо задумывался. Моей целью было спасти Эшли, и твои родители хотели того же.
При рождении она имела другое имя. Эвелин – дающая жизнь. Мне пришлось выкрасть её ночью. Она даже не проснулась, не испугалась незнакомого человека. Может, – лицо Ника озаряется слабой улыбкой, – тоже почувствовала связь между нами.