Вилора вздыхает, но всё равно встаёт:
– Я тоже не намерена упускать этот шанс. Да и запреты меня тоже знатно заколебали. А ещё недавно внутри точно молния пронеслась, однако искры остались. И я не хочу, чтобы они уходили. Не хочу, чтобы меня покинули чувства, что взбудоражили во мне эти искры. Я хочу сохранить их.
Воодушевись этими словами, поднимается и Ханна.
– Мне надоело, что мне указывают. С кем общаться, как поступать. Мне хочется свободы во всём. Вы правы, выбор должен быть у каждого. И жизнь есть у каждого, и он сам руководит ей! Я хочу наконец взять управление в свои руки полностью, а не частично.
Точно забыв про моё существование, поднимается и Аника с кривой усмешкой.
– Слушайте, вам не кажется, что вы слишком много делаете ради родителей?
– Не ради них, – возражает Ари. – А ради себя. Их убеждения, слова, действия служат лишь рычагом. В первую очередь мы доказываем не им, а себе. Ведь всю жизнь слышали одно и то же, что отложилось в наших головах. Мы просто выбьем это сначала себе, а уже потом им.
– Ладно-ладно, поняла, – миролюбиво поднимает она руки. – Мне тоже есть, что сказать. Как-то раз одна особа сказала мне, что у каждого есть своя роль в этом мире. У каждого она по-своему важна. И если мне отведено встать вместе с вами, то только дайте флаг мне в руки. Но если я пойду против этого, то всё развалится. И если другие передумают, то всё пойдёт крахом. У меня есть своя роль, и я знаю об этом. Она намного важней, чем некоторые могли себе представить, – громко заявляет она и поворачивается ко мне. – А теперь ты, Эшли. Ответь уже, ради чего ты это делаешь?
Я встаю, пусть и неуверенно.
– Мне никогда не нравился Высший, – начинаю я. – Я считала его тираном, и моё мнение не изменилось, а только ухудшилось. Я хотела помочь пропавшим сидерам, ибо исчезли близкие мне люди. Сейчас они мертвы, а значит я не смогла их спасти. Я не хочу, чтобы это повторилось. Из года в год жители Зодиака встречаются с болью, потерями и скорбью. В большинстве случаев в этом был повинен Высший. И сейчас он намерен забрать у меня то, что я никогда раньше не чувствовала. Любовь. Я делаю это ради любви, ради себя, ради всеобщей свободы. Я просто хочу быть счастливой, но это невозможно, пока жив Высший! Если Эндрю это изменит, а он сделает это, то я пойду с ним и в огонь, и в воду. Я всегда буду рядом с ним и не отступлюсь.
Я могла бы сказать и про своих родителей, однако молчу, ибо сейчас это слишком трудно. Высший говорил, что я должна быть рядом с ним, ведь мы родная кровь, семья. Но он глубоко заблуждается. Моей семьёй стали ребята из детдома, двое из которых погибли. Новые чувства во мне всколыхнул Эндрю, ворвавшись в мою жизнь, как безумный вихрь пламени. Я не отпущу его и не потеряю.
Мне нужна любовь. Я достойна её.
– Вместе мы совершим невозможное, – обещаю я. – Пора уже давно переступить через границу, сломать отведённые рамки. Нужно свернуть с течения. Вместе.
***
Вместе.
Кто бы мог подумать, что это слово будут применять Знаки всех Тригонов, да ещё имея ввиду друг друга? И пусть у нас были разногласия, однако с сегодняшнего дня мы стали командой. Скомканной, всё время ссорящейся командой. Однако в этом наше преимущество. Мы разные, но цель у нас одна: победить Высшего.
После нашей ночной встречи я провела Тригон Земли на все материки, чтобы они почувствовали землю. Конечно, отняло это не мало сил, а ещё целый вагон времени. Поэтому, когда я вернулась назад в комнату, на сон у меня оставалось примерно три часа. И то заснула я лишь под утро, ибо мысли ураганом носились по моей голове.
Проснувшись, к своему ужасу я обнаруживаю новый костюм, аккуратно висящий на вешалке прямо на ручке шкафа. Я тут же узнаю его: приятная тянущаяся ткань чёрного цвета, нет рукавов, а на груди вышит синий символ моего Знака. Неприятный холодок продирает меня до самых костей. Та же форма была надета на мне в моём видении. А значит, всё случится так, как было показано.
И Высший может убить Эндрю.
Сглотнув огромный ком, я быстро переодеваюсь и завязываю волосы в толстую косу, вспомнив, что тогда у меня был высокий хвост. Может, это и незначительно, однако изменение малейшей детали может перевернуть всё. Даже если это мои волосы.
Шрамы абсолютно открыты. Видны как и старые порезы, так и новые, похожие на волны. Я осторожно дотрагиваюсь до старого рубца и вздрагиваю. Совершенно непривычно видеть себя с открытыми руками. Видеть и чувствовать каждый порез.
С меня хватит. Я не должна бояться себя и своего прошлое. Всё равно его невозможно изменить, а значит остаётся только принять.
На удивление, за окном сияет солнце, а воздух не такой холодный. Наверняка Высший распорядился немного изменить погоду, чтобы чемпионы в новых костюмах не получили переохлаждение, а были готовы к Битве. К Битве против него.
Аппетита у меня совершенно нет, однако на завтрак всё равно приходится идти. К моему счастью, на столе дымится свежая кружка кофе.
Несмотря на его высокую температуру, я выпиваю напиток большими глотками.
– Ты вообще спала? – интересуется Кай, подсаживаясь рядом. – И… И что у тебя с руками?!
– Может быть, – уклончиво отвечаю я на первый вопрос, игнорируя второй, и с надеждой смотрю на кружку Ханны, которая медленно размешивает сахар в кофе.
– Я волнуюсь, – признаётся та, пододвинув мне напиток, за который я тут же хватаюсь. – Мы действительно собрались делать это?!
– Да. И отступать уже некуда. А кофе недостаточно, – признаю я, осушив и вторую кружку. – Это нормально, Ханна. У меня тоже руки трясутся. Нас всего двенадцать, и это вместе с Эндрю. А Высший… Он слишком силён и знает, на что давить. Шансов на победу у нас мало, это правда. Но они есть, и это главное.
– Что у тебя с руками?! – повторяет Кай.
Ханна только сейчас замечает мои шрамы и изумлённо подносит руку ко рту.
– Напоминания о прошлом, – отмахиваюсь я. – Вы готовы?
– Я всё ещё не понимаю, что с твоими руками, но нет, лично я не готов. И лучше сказать сейчас. Я безумно счастлив, что познакомился с вами, – слабо улыбается Кай. – Даже с тобой, надоедливая троюродная сестричка.
– Сказал заносчивый троюродный брат.
Мы втроём улыбаемся, точно делаем это в последний раз. До Горниота остаётся семнадцать часов. И каждую минуту до него мы потратим так, как должны.
Поняв, что я не расскажу, откуда у меня шрамы, Кай сообщает, что Питер договорился с обычными людьми, чтобы те покинули Нейтрал как можно раньше. Не знаю, как у него это вышло, но главное, что получилось. Если смертные вернутся в свои страны, то всякие переживания о них исчезнут, а это значительно облегчит нашу работу.
На самом деле волнение никуда не денется. Мы ответственны за дальнейшую судьбу всего мира. И это не самая лёгкая ноша.
Ночью мы договорились, что начнём действовать в восемнадцать часов, не раньше. До этого времени смертные покинут Нейтрал, а тренировок почти не будет, чтобы сэкономить наши силы перед Битвой.
Да, Битва перенесена. Это подтверждает Высший на завтраке. Стоит ему это сказать, как весь кофе, выпитый мной, лезет наружу. Я отодвигаю подальше жареные тосты, однако Кай возвращает мне их обратно.
– Поешь. Тебе потребуются силы.
Нам всем они потребуется.
После завтрака следует долгая тренировка, где Высший объясняет нам основные правила Битвы, которые мы и без него вызубрили. Битва состоится завтра, во второй половине дня. И так как это юбилейный год для кровавой резни, то зрелищ требуется намного больше, иными словами мы должны выложиться по полной.
Правила Битвы весьма просты: выживет сильнейший. Двух этих слов достаточно, чтобы понять всю суть события. Здесь нет раундов, этапов, очков, баллов. Все Тригоны выходят сразу на арену и дерутся, пока не останется один или двое-трое из одной стихии. Остальные должны либо валятся без сознания, либо быть убитыми. Да, оказывается можно погибнуть и во время Битвы, а не после неё. Почему-то я даже не задумывалась об этом. Как и том, что умереть могут и представители победившего Тригона.