Здесь он решил обосноваться на берегу, сумел на остатки денег от продажи квартиры соорудить сначала совсем крохотное кафе. Дела потихоньку пошли на лад, кафе расширилось, и к настоящему времени он «достиг гармонии желаний и возможностей». Разговор плавно перешёл на жизнь в русском анклаве. Иваныч предложил нам «по пиву», но, узнав нашу профессию, с пониманием отнёсся к отказу и, помолчав, сказал:
— Ребята. И девчата. Наша земля здесь не самая уютная, и жизнь здесь не самая простая. Орденские неспроста засунули нас в такое место, что по всей южной границе — вялотекущая война. И неспроста русская территория делилась. Правда, вот теперь с этим покончили, некоторые московские деятели рванули в здешнюю Америку впереди собственного визга, а народ воспринял это с радостью. Знаете, в этом мире немало мест, где жизнь… ну, побогаче, чем у нас, и это все знают. И все, кто не видит дальше кончика собственного носа и не думает о том, что будет завтра, благополучно от нас свалили. И по ним никто не плачет. Так вот. Побогаче живут многие, поспокойнее — тоже, а вот самая надёжная жизнь — это у нас. Сделать если не всё, то многое, от самого начала, из руды и угля — это только у нас, оружия в это мире море, а патроны только «из-за ленточки» или от нас, автомат собственной конструкции — делаем мы, первые автомобили из здешнего металла — опять у нас. В Солнцегорске собирают самолёты, здешние самолёты. Нет, понятно, что они не шедевры авиастроения, но свои. Не дай бог, захлопнутся Ворота, кто лучше всех к этому готов — опять мы. Ну и отношения между людьми здесь почище, чем «за ленточкой». Понятно, что и здесь люди не ангелы, и криминал сюда запихивают в количестве, но всё равно — отношения между людьми здесь чище и честнее. Вот несколько месяцев назад, вот прямо здесь, на акватории порта, садился гидросамолёт с роженицей. Люди прилетели к нам по своим делам, а как услышали СОС, рванули, не задавая вопросов. И с корабля женщину привезли, и за врачом в Демидовск слетали, и уже после родов её в Демидовск отвезли.
У меня, конечно, возникло предположение о том, что же это был за самолёт, и я спросил:
— А что это за гидросамолёт был?
— А я в них что, разбираюсь? — Иваныч хмыкнул. — Двухмоторный, белый, с тёмно-красной полосой вдоль корпуса… Да! Через пару дней лётчиков по телевизору показывали. Тоже, как и вы, пара. Женщина там была, не в обиду тебе, милая, — Иваныч слегка поклонился Рогнеде, — красавица. А вот жизнь её больно пнула. Уж не знаю, как у неё это получается, но самолёт она водит без ноги.
Мы дружно заулыбались, и Иваныч недоуменно уставился на нас.
— Это Витал и Глори, — Рэгги весело рассмеялась. — Мы вместе с ними прилетели вчера из Порто-Франко. И я обязательно передам Глори ваши комплименты. — Рэгги посмотрела на меня. — А ребята — скромники!
— Ух ты! — Иваныч обрадованно посмотрел на нас и продолжил: — А вы знаете, что они ещё раз отличились! Моряки ведь про своих всё знают. Когда они возвращались к себе, — тут он махнул рукой на восток, — они сняли с плота экипаж перевернувшегося рыболовного бота.
— Вот скромники!
— Ну, скромники, не скромники, а пять человек спасли!
— Иваныч, я слышал, что море тут летом обычно тихое, как же он умудрились перевернуться?
— Эх-ма… — Иваныч огорчённо махнул рукой, — жадность человеческая. Рыба шла, они не успевали её обрабатывать и навалили на палубу. А там качнуло, а свежая рыба течёт как вода, ну и скатилась на один борт, дали крен, потом ещё что-то сместилось, крен усилился, дальше — больше. Стало заливать. Один человек, падая, напоролся на нож и умер на плоту, капитана и ещё одного сожрала какая-то… В здешнем море заленточная белая акула не котируется.
Мы помолчали, а я уже в который раз подумал, что люди счастливы жить здесь, несмотря на опасности.
05 число 08 месяца 24 года. 19 часов 25 минут. Аэропорт Демидовска. Рогнеда
Мы садимся в длинный «уазик» Семёна, командира здешнего Ан-2, взявшегося подбросить нас до «Карелии».
День сегодня выдался интересный. Вкусно перекусив и приятно пообщавшись с Иванычем, мы отправились на местный пляж. Там купили себе плавки и бикини. Причём бикини оказались дешевле плавок. Саша, смеясь, объяснил это тем, что на них пошло заметно меньше ткани, чем на плавки. Вдоволь набултыхавшись, мы отправились к управлению порта, где нас уже дожидалась «буханка».