Потом Витал и Глори съездили на сервис к Настиному дедушке, где поменяли все масла и аккумулятор на ЗиЛе и вернулись обратно.
Мы всё это время наводили порядок в первом сарае. Витал посигналил нам с верхней площадки и позвал обедать. Как оказалось, они сообразили заехать в оказавшуюся по пути точку общепита и затариться из расчёта «на потрудившуюся компанию».
Быстро, но сытно перекусив, мы отправились ко второму сараю. Ну что сказать. Вскрыв его, мы были ошарашены не менее, чем содержимым первого.
Хороший комплект металлобрабатывающих станков с приличным запасом инструмента, хорошо оборудованное рабочее место радиомастера, приличный запас профессиональной литературы. Такое впечатление, что кто-то основательно готовился к весьма серьёзной деятельности, но что-то ему помешало, буквально в самый последний момент.
Витал плотоядно облизнулся на содержимое мастерской (его можно понять — похоже, что продавец сюда ни разу не заглядывал) — покупка явно была намного более удачной, чем можно было предположить.
Закрыв мастерскую, мы наконец двинулись исследовать нижний дом.
Ну, во-первых, много пыли (Витал со смехом провозгласил себя «пыллионером»), во-вторых, это явно не гостевой домик, как представил его продавец, а неплохой жилой дом, правда, видимо постарше, чем верхний. На первом этаже прихожая, кухня, большая гостиная, блок из кабинета и небольшой спальни, санузел и ванная. На втором этаже — две приличного размера спальни, санузел и выход на террасу. Мне сразу же вспомнился «Всадник без головы» Майн Рида и описание азотеи на крыше дома главной героини.
Тут Глори и Витал переглянулись и хором выдали:
— Саша и Рэгги, мы тут поняли, что у нас есть лишний дом. Не хотите перебраться из гостиницы сюда? Можете жить, сколько хотите, пока своим жильем не обзаведетесь!
— Тётя Лиса, тебя мы тоже приглашаем, — добавила Глори. — Мы будем рады хорошей компании!
— Здорово! Но только с условием, что когда прилетите в Порто-Франко, будете пользоваться нашим кемпером. А покушать всегда можно у Барбары, — ответила Рэгги, заключая Глори в объятия.
Алиса же сначала покраснела, а потом расплакалась, после чего засмеялась, потом снова расплакалась — как всякая нормальная беременная, а Рэгги со смехом добавила:
— Ну вот, тебя по новой окрестили!
08 число 08 месяца 24 года. 10 часов 11 минут. Демидовск. Рогнеда Бланко
Такси, а сегодня, в этой роли выступает старенькая, но ухоженная, светло-голубая «волга»-универсал, везёт нас и Дунканов в Отдел Кадров — пришло время окончательно утрясти наш статус в Русской Республике.
Позавчера, получив приглашение от Глори с Виталом, мы, вместе с «Тётей Лисой», занялись генеральной уборкой дома, а поскольку пыли и грязи было больше чем достаточно, продолжалось это развлечение аж до двух ночи. У нас еле хватило сил помыться под душем и заползти на второй этаж (нижнюю спальню, по умолчанию, заняла Алиса). Хвала Глори, за то что она побеспокоилась о спальных принадлежностях и сгоняла за ними, на грузовике, Витала.
Дунканы предпочли пригласить, для уборки, трёх человек из клининговой компании, а сами потратили вторую половину дня на поиск, покупку и доставку домой, супружеского ложа.
Вчерашний день начался с продолжения генеральной уборки, а около полудня, ознаменовался радостной ( особенно для стихийного бедствия) новостью — у Алечки появился братик Саша!
Тётя Лиса ( похоже Алисе, явочным образом, сменили имя) мигом уболтала Глори и они укатили к Насте на «Чезете», а когда вернулись, то выражение лица у Алисы было восхищённым и слегка испуганным.
Мы продолжили чистить и драить дом, а за ужином, на который пригласили и Дунканов, Саша напомнил нам, что здешняя Россия, вообще-то, в значительной степени, создана вояками, и нам это надо учитывать. И когда мы были на авиазаводе, его там, по ходу дела, просветили, что все частные самолёты, и их пилоты, стоят на мобилизационном учёте.
Меня это, походу, никак не задело — Саша относится к этому спокойно, значит и мне нет смысла волноваться.
А вот Витал, малость напрягся. И, похоже, я догадываюсь почему: во-первых, если Саша закончил военное училище, и несколько лет прослужил офицером, то Витал от «почётного долга» увильнул, а во-вторых (про что мне как-то, на ушко, поведала Глори) — как всякий уважающий себя айтишник, он мал-мала параноик. И, похоже, единственное, что малость успокоило его — так это слово «все».