- Я считаю ... я считаю, что Кит Дарнел продажный, - произнесла, в конце концов, я. - Он эгоистичен и аморален. - Ему нет никакого дела до других, и он причиняет боль людям, преследуя свои собственные цели. Он готов лгать, обманывать и воровать, чтобы получить желаемое.
Я колебалась, прежде чем продолжить.
- Но ... я не считаю, что он ослеплен вампирами. Я не считаю, что он близок с ними или что есть опасность того, будто он может сблизиться с ними в будущем. Как было сказано, я также не считаю, что ему стоит разрешить исполнять работу алхимиков в ближайшем будущем. Независимо от того, будет ли это означать, что его запрут или просто дадут испытательный срок. Это зависит только от вас.
- Его прошлые действия показывают, что он не принимает наши миссии всерьез, но это из-за его эгоизма. А не из-за неестественной привязанности к ним. Он ... что ж, буду говорить прямо, он просто плохая личность.
Молчание было мне ответом, не считая неистового писания ручками по клипбордам, делающих заметки алхимиков.
Я осмелилась взглянуть на Тома, боясь того, что увижу после полного уничтожения его сына.
К моему удивлению, на лице Тома было ... облегчение. И благодарность. На самом деле, он, казалось, был на грани плача. Ловя мой взгляд, он пробормотал: "Спасибо тебе".
Удивительно. Я только что всячески объявила Кита плохой личностью. Но ничего из сказанного мною не имело значения для его отца, до тех пор, пока я не объявлю о сговоре Кита с вампирами. Я могла бы назвать Кита убийцей, но Том, наверно и за это был бы благодарен, если только это означало, что его сын не водил дружбу с врагом.
Это беспокоило меня, и снова заставило задаться вопросом, кто же здесь настоящие монстры? Группа, от которой я уехала, была в сотню раз порядочнее, чем Кит.
- Спасибо, мисс Сейдж, - сказала «Серый пучок», заканчивая делать заметки. - Вы были чрезвычайно полезны, и мы примем во внимание все вами сказанное, при вынесении решения. Вы можете идти. Когда выйдете в коридор, найдете Зика, он ждет вас, чтобы проводить.
В одночасье, я оказалась свободной, что было так типично для алхимиков. Эффективно. К слову.
Я вежливо кивнула на прощание, и последний раз взглянула на Кита, прежде чем открыть дверь. Как только она закрылась за мной, в коридоре я окунулась в благодатную тишину.
Я больше не могла услышать Кита.
Как оказалось, Зик был Алхимиком, проводившим меня сюда.
- Все готово? - спросил он.
- Кажется, да, - сказала я, все еще ошеломленная из-за всего только что произошедшего.
Теперь я знаю: предыдущий отчет о ситуации в Палм-Спрингсе был просто удобным предлогом для Алхимиков. Я находилась в этом районе, так почему бы не назначить личную встречу? Она не была необходимой. Встреча с Китом - была реальной целью моего путешествия.
Когда мы шли обратно по коридору, что-то привлекло мое внимание, то, чего я раньше не заметила.
Одна из дверей имела изрядное количество замков – больше, чем в той комнате, в которой я только что побывала. Наряду с освещением и клавиатурой, был также считыватель карт. В верхней части двери был засов, что запирался снаружи.
Ничего особенного, но все это явно предназначалось для того, чтобы держать взаперти то, что находилось внутри.
Я остановилась, не глядя ни на что, и изучала дверь несколько минут. Потом пошла, зная, что это лучше, чем что-либо говорить. Хороший алхимик не задает вопросов.
Зик, видя мой взгляд, остановился. Он стрельнул на меня взглядом, потом на дверь, а потом снова на меня.
- Ты хочешь ... хочешь посмотреть, что там внутри?
Его глаза быстро метнулись к двери, из которой мы вышли. Он был рангом ниже тех, кто находился за ней.
Я знала это и, со всей очевидностью, боялась неприятностей, которые могут быть вызваны теми - другими.
И в то же время, его это тяготило, предполагаю, что его волновали секреты, которые он хранил, секреты, которыми он не мог поделиться с другими.
В сложившейся ситуации, я была безопасным выходом.
- Думаю, это зависит от того, что там внутри, - сказала я.
- Там - причина нашей работы, - сказал он загадочно. Посмотри, и ты поймешь, почему наши цели так важны.
Решив рискнуть, он блеснул картой и провел ею по считывателю, а потом вбил другой длинный код.
Свет на двери стал зеленым, и он скользнул открыть засов.
Я почти ожидала увидеть еще одну темную комнату, но свет внутри был настолько ярким, что у меня заболели глаза .
Я положила руку на лоб, дабы защитить себя.
- Это тип световой терапии, - объяснил Зик извиняющимся тоном. Ты знаешь, что люди в облачных регионах имеют солнечные лампы? Тот же вид лучей. Есть надежда, что это сделает таких людей как он немного более человечными – или хотя бы будет удерживать их от мысли, что они стригои.
Сначала я была слишком ослеплена, чтобы выяснить, что же он имел в виду. Затем, через пустую комнату, я увидела тюремную камеру. Большие металлические прутья охватывали вход, заблокированный другим считывателем и клавиатурой.
Мне это показалось излишним, но тут я увидела человека внутри. Он был старше меня, лет двадцати, насколько я могла предположить, и имел растрепанный вид, так, что на его фоне Кит казалось, выглядел опрятно и аккуратно.
Этот человек был тощим и, свернувшись калачиком в углу, закрыл руками глаза от света.На нем были наручники и на руках, и на ногах, так что он явно никуда не собирался.
При нашем входе, он осмелился взглянуть на нас, а затем раскрыл большую часть своего лица.
Холодок пробежал по мне. Мужчина был человеком, но выражение его лица было таким холодным и злым, как у любого стригоя, которого я когда-либо видела.
Его серые глаза были глазами хищника. Бесчувственность убийц, которые не имели сострадания к другим людям.
- Ты принес мне обед? - спросил он поддельным скрипучим голосом. - Вижу маленькую милую девочку. Тоньше, чем хотелось бы, но уверен, что ее кровь все же сочная.
- Лиам, - сказал Зик с глубоким спокойствием. - Ты знаешь, где твой обед. Он указал на нетронутый поднос с едой в камере, похоже тот давно остыл.
Куриные нагетсы, зеленая фасоль, и сахарное печенье.
- Он почти ничего не ест, - пояснил мне Зик. - Поэтому он такой худой. Продолжает настаивать на крови.
- Что ... что он такое? - спросила я, не в состоянии оторвать глаз от Лиама.
Глупый вопрос, конечно же, он человек, а пока ... было в нем что-то неправильное.
- Искаженная душа жаждет стать стригоем, - сказал Зик. - Несколько стражей нашли его прислуживающим этим монстрам и прислали к нам. Мы пытались исцелить его, но пока безуспешно.
- Он продолжает трепаться о том, насколько хороши стригои, и как он вернется к ним и заставит нас заплатить. Тем временем, он делает все возможное, изображая, что он один из них.
- О, - сказал Лиам с глупой ухмылкой, - Я стану одним из них. Они наградят меня за мою лояльность и страдания. Они пробудят меня, и я стану мощнее, за пределами ваших ничтожных смертных мечтаний. Я буду жить вечно и приду за вами – за всеми вами. Буду пировать кровью, и смаковать каждую каплю. Вы, алхимики, тяните отпущенные вам сроки и думаете, что все контролируете. Вы обманываете себя. Вы ничего не контролируете. Вы - пустое место.
- Видишь? - спросил Зик, качая головой. - Жалкое зрелище. И, тем не менее, вот что могло бы случиться, если бы мы не делали свою работу. Другие люди могли стать такими как он – продали бы свои души за обещание бессмертия.
Он сделал жест алхимика против зла, маленький крест на плече, и я повторила его.
- Я не люблю находиться здесь, но иногда … иногда это - хорошее напоминание о том, почему мы должны держать мороев и других в тени. Того, почему мы не можем позволить нам принять их.
Я знала по своему опыту, что была огромная разница в способах взаимодействия мороев и стригоев с людьми. И всё же в присутствии Лиама я не могла сформулировать ни одного аргумента. Он заставил меня онеметь и испугаться. Было легко поверить в каждое сказанное алхимиками слово. Это было тем, против чего мы боролись. Это было кошмаром, мы не могли позволить этому случиться. Я не знала, что сказать, но Зик, казалось, не ожидал многого.