– Я могу поговорить с вами наедине? – попросил я.
С людьми миссис Форд обращалась бесцеремонно. Когда касалось ее собственных желаний, она принимала покорное согласие других как само собой разумеющееся.
– Поезжайте к дому, Джарвис, – велела она шоферу. И миссис Дрэссилис умчали по дороге, не успела та опомниться.
– Итак?
– Бернс, – представился я.
– Теперь мне понятно, – протянула она. – Теперь я знаю, кто вы. – Она выдержала паузу. Я предвкушал, что сейчас она осыплет меня благодарностями за мою храбрую службу, но заговорила она совсем в иной тональности. – Не могу понять, мистер Бернс, чего вы тут так долго тянули? Почему не выполнили просьбу Синтии? Уж разумеется, за все эти месяцы… И в конце концов допустили, чтобы этот мерзавец Фишер украл моего мальчика у вас из-под носа…
И одарила меня взглядом, полным бездонного презрения. Я вспомнил все муки, какие претерпел в этом семестре ради ее сыночка, а косвенно – и ради нее, и почувствовал: вот он, момент высказаться.
– Разрешите рассказать, как это получилось. – И, тщательно выбирая слова, я обрисовал случившееся, не упустив подчеркнуть, что Огден ушел к врагу абсолютно добровольно.
Миссис Форд слушала меня молча.
– Да, Огги поступил не очень правильно, – терпимо заметила она, когда я драматической кульминацией закончил свою историю. Мне ее замечание показалось несоразмерно мягким. – Огги всегда был мальчиком порывистым, – продолжала она. – Вы, конечно, это заметили?
– Не без того.
– Им можно руководить, но его нельзя принудить. С самыми, несомненно, лучшими намерениями вы не разрешили ему уйти из конюшен и вернуться в дом. Он обиделся и поступил по-своему.
Она взглянула на свои часики.
– У вас есть часы? Сколько сейчас времени? И всего-то? А я думала, больше. Рановато я приехала. Я получила письмо от этого Фишера с указанием места и часа встречи. Он сказал, что написал и мистеру Форду, назначив тот же час. – Она нахмурилась. – Не сомневаюсь, что муж приедет.
– Не его ли это машина? – указал я.
По подъездной дороге, грозно рыча, подъезжал второй автомобиль. При виде нас оттуда донесся крик и шофер нажал на тормоза. Из машины выпрыгнул пассажир, коротко приказал что-то шоферу, и авто покатило дальше.
Это был могучий мужчина средних лет с мощными плечами. Лицо, открывшееся, когда он снял очки для езды, оказалось типичным лицом римских императоров, чьи черты донесли до нас монеты и статуи, – агрессивное, с чисто выбритым квадратным подбородком. Как и у его бывшей жены (которая сейчас стояла, выпрямившись во весь рост), у него был вид человека, рожденного командовать. Легко угадывалось, что семейная жизнь этой пары больше походила на поле битвы, чем у других супругов. Обменявшись воинственным взглядом с миссис Форд, он тут же отвернулся ко мне.
– Даю вдвое больше того, что предлагает она! – быстро заявил он и, сделав паузу, с отвращением оглядел меня. – Вы негодяй!
Привычка должна бы выработать иммунитет, но нет. Я высказался откровенно:
– Знаете, мистер Форд, скоро я обязательно опубликую указатель имен и адресов людей, которые ошибочно принимали меня за Сэма Фишера. Я – не Фишер! Можете вы это уразуметь? Меня зовут Питер Бернс, я целый семестр работал учителем в этой школе. Судя по тому, что я узнал о вашем сыночке, любой, кто похитит этот ходячий кошмар хоть на два дня, уж точно поскорее захочет от него избавиться. Похититель наверняка сам выложит денежки, лишь бы кто забрал у него Огдена.
Мои слова чуть было не соединили эту разведенную пару. Форды единым фронтом выступили против меня. Возможно, в первый раз за многие годы они образовали союз, пусть и временный.
– Как вы смеете так говорить?! – закричала миссис Форд. – Огги – прекрасный мальчик.
– Да, Неста, ты совершенно права, – подхватил ее бывший муж. – Возможно, ему требуется умный воспитатель, но сам по себе он мальчишка отличный. Я наведу справки и, если этот человек дурно обращался с Огденом, пожалуюсь мистеру Эбни. Где, черт дери, этот Фишер? – резко перебил он себя.
– На месте, – произнес любезный голос. Кусты позади меня раздвинулись, и на гравий выступил Ловкач Сэм.
По голосу я его узнал, а вот по виду не узнал бы. Приняв меры предосторожности, он замаскировался для встречи. Белоснежный парик неописуемого благородства выглядывал из-под черной шляпы. Глаза мерцали из-под снежно-белых бровей.