– А на каком языке я буду с ними объясняться? – осведомился в полном недоумении Кэниц.
– Валяйте по-английски – отозвался «великий визирь», к полному удивлению американца. – Ха-ха-ха! Вы, сэр, поди, приняли нас за индусов? Как бы не так?!
– Но ведь вы же… вы же… состоите…
– В том то и дело, сэр, что «состоим». Правильнее, нас попросту приставили к магарадже. По десяти шиллингов на рыло получаем, не считая помещения и продовольствия. За это обязуемся разыгрывать роли, я – главнокомандующего, Джонни-министра финансов и государственного казначея, а – Тедди гофмаршала. Но, сэр, если магараджа не заплатит нам жалование к концу этой недели, мы все трое устроим грандиозную забастовку! Баста! Я лучше в какой-нибудь зверинец устроюсь: там, по крайней мере, как представление закончилось, иди себе, куда хочешь. А тут сиди, сторожи этих полоумных… Да гляди, чтобы они друг друга не задушили!
– Кто это? – удивился Кэниц.
– Да кто же, как не сам магараджа со своим «великим жрецом» и с «личным секретарем»?! Дерутся, сэр, так, что пух и перья летят!
– Из-за чего?
– А черт их разберет, кто кого, извините, дерет! Они ведь по-английски почти ни слова. По-французски – туда-сюда. Да вы то, сэр, чего, собственно, пожаловали?
Кэниц кратко объяснил, что он пришел предложить магарадже одну сделку.
– Значит, – обрадовался «великий визирь», вы собираетесь не обдирать магараджу, а еще ему кое-что дать? Это было бы отлично! Эй, Тедди! Ты ведь гофмаршал! Пошевеливайся!
Тедди, красноносый ирландец, за десять шиллингов в день исполнявший обязанность его высокопревосходительства гофмаршала двора его светлости магараджи брамапутрского, провел американца в зал аудиенций.
– Посидите, сэр! – сказал он. – Я сейчас вытащу из берлоги всех трех черномазых.
– Мне бы одного раджу повидать! – отозвался Кэниц.
– Как бы не так! Они, сэр, так друг за дружку и цепляются! Друг за другом хвостом тянутся: каждый, видно, опасается, чтобы другие за его спиной какой-нибудь пакости не учинил!
Минуту спустя в зале появились три индуса. Без всякого труда Кэниц узнал магараджу: это был высокий старик со смуглым лицом, кривым носом и отвисшей челюстью..
Увидев американца и небрежно ответив на его поклон, магараджа захрипел:
– Но вы напрасно поторопились! Я еще не нашел бриллианта! Эти проклятые воры запрятали его так ловко, что мне никак не удается отыскать!
– Сам ты вор! – грубо отозвался «великий жрец».
– В кандалы закую! – завопил магараджа.
– Руки коротки! – злорадно откликнулся «первый секретарь».
– Голову оторву!
– Попробуй! Сдачи дадим! – в один голос ответили жрец и секретарь, засучивая рукава.
– Позвольте! О каком бриллианте идет речь? – удивился Кэниц.
– Стойте! Разве вы не приказчик ювелира с Реджент-стрит? – осведомился магараджа.
– Ничуть не бывало! Я по особому делу!
– Денег нет!
– Да, да! Денег нет! Ни гроша не получите! – в один голос прохрипели жрец и секретарь.
– Да на кой мне черт ваши деньги? – рассмеялся Кэниц. – Я сам явился предложить вам деньги!
– Значит вы богаты? – заинтересовался магараджа. – Ну, так купите у меня бриллианты! Пока не купите бриллиант, я ни о каких других сделках говорить не стану! Бриллиант отличный. Мне в старые годы за него семь тысяч фунтов давали.
– Покажите! Может быть, и куплю! – ответил Кэниц, который любил бриллианты и знал в них толк.
– Показать? Да как, если эти жулики украли и запрятали их так, что я найти не могу? – завопил магараджа.
– Сам жулик! Мою митру украл и продал – отозвался великий жрец.
– А у меня рубиновый пояс стащил и по кускам заложил ростовщикам! – поддержал его «секретарь».
– Вверх ногами повешу – неистовствовал магараджа.
– Руки коротки – огрызались его «верные подданные».
Немалого труда стоило Кэницу успокоить разбушевавшихся «друзей» и изложить свое желание найти дубликат пресловутой марки «Золото в лазури».
– Так вам эта дрянь нужна? – вымолвил пренебрежительно магараджа. – А я думал продать вам что-нибудь за порядочную сумму…
– Да я за деньгами не постою! – ответил Кэниц. – Видите ли, я собираю разные марки…
– Это у вас наследственное, верно? – покрутил пальцем у лба магараджа. – От пьянства что ли или от курения опиума?
Он явно считал Кэница за полоумного. Но американец не обиделся.
– Вас это не касается. Продайте мне марку – сказал он сухо.
– А сколько вы дадите? – заинтересовался магараджа.
И потом, не дав Кэницу времени ответить, добавил: