Беседу с мисс Скотт вел опять-таки наш президент, мистер Кэниц, который, при все своем нежелании огорчать молодую даму, был вынужден вынести самый суровый приговор.
Словом, мисс Скотт получила отказ.
– И как она приняла известие о своем поражении?
– О, она очень рассердилась. Но в ее жилах течет хорошая густая кровь настоящей американки. Ведь встречаемые нами, янки, препятствия нас не обескураживают, а только подстегивают. Мы любим брать все барьеры…
И вот тогда же, публично, мисс Скотт заявила нашему президенту:
– Хорошо! Вы забраковали меня. Это понятно. Но… говорят, мистер Кэниц, вас выбрали в президенты клуба филателистов в силу того, что у вас – единственная в мире коллекция марок?
– Да, коллекция, на собрание которой я потратил двадцать лет моей жизни, мисс! – ответил с достоинством Кэниц.
– Очень сожалею, что вы не потратили эти долгие годы на что-нибудь более полезное! – гневно продолжала бывшая кандидатка. – Двадцать лет, лучшие годы своей жизни, всю свою молодость истратить на столь бесполезную забаву, которую вы, филателисты, выдаете за серьезное, важное дело. Двадцать лет жизни?!
Двадцать лет притворяться, что вы что-то делаете, какому-то богу служите, когда это не дело, а только призрак его, оболочка eгo!
Разумеется, вокруг поднялся общий ропот. Но остановить молодую особу никто не решался, и она закончила:
– Двадцать лет, наконец, на такое дело, которое мало-мальски интеллигентный человек без всякого труда может исполнить за несколько месяцев, если он обладает, конечно, средствами!
– За несколько месяцев, мисс Скотт? – запротестовал окончательно выведенный из себя Вильям Кэниц.
– Да, за несколько месяцев! Предлагаю вам пари.
– Какое?
– Через год… Да что там через год?! Через полгода я представлю вам такую коллекцию, которая ничем не будет уступать вашей пресловутой двадцатилетней, как вы ни гордитесь ею!
– Это уж слишком! – отозвался хор возмущенных голосов.
Но мисс Скотт стояла на своем, и пари состоялось. Именно сегодня, 27 апреля 1897 года, мисс Скотт должна представить на рассмотрение нашего жюри обещанную коллекцию, равную коллекции мистера Кэница.
– А если она проиграет?
– Она уплачивает триста тысяч долларов Вильяму Кэницу.
– А если выиграет?
– Кэница обязуется подарить клубу участок земли для постройки нового здания клуба.
– А как вы думаете, что же выйдет из этого пари?
Инженер Клэйн пожал плечами.
– Господа! – сказал он. – Кто же может предсказать, что может выйти? Но постойте! Вот, кажется, и мисс Скотт.
В самом деле, в комнату, где находились старейшие члены клуба филателистов и знаменитейшие обладатели коллекций почтовых марок, вошла элегантно одетая молодая дама с красивым и энергичным лицом.
– Мисс Скотт? – воскликнул Кэниц, подходя к ней.
– Да, я тут! И я держу свое слово! – ответила вызывающим тоном девушка.
– Вы собрали такую коллекцию, которая не уступит моей?
– Да. Можете изучить ее! Виктория! Давай сюда альбомы и папку с документами. Из коридора появилась всюду сопровождавшая мисс Скотт ее домоправительница и наперсница Виктория, с трудом волочившая распухшую от документов папку и тяжеловесный альбом.
Минуту спустя жюри, члены которого вооружились лупами, словарями, трактатами по филателии, химическими реактивами и т. д., углубилось в изучение колоссальной коллекции мисс Скотт и предоставленных ей документов, относящихся к истории собрания этой коллекции. В этих документах были счета различных крупнейших торговцев мира, удостоверения аукционистов, снабдивших мисс Скотт потребными для пополнения коллекций редкими экземплярами, наконец аттестаты некоторых редчайших марок, подписанные выдающимися авторитетами по филателизму.
Чем дальше подвигалась экспертиза коллекции, тем серьезнее становились лица членов жюри и присутствовавших при изучении коллекции членов клуба, и тем спокойнее и веселее глядела на пораженных филателистов сама мисс Скотт, готовившаяся торжествовать свою победу.
– Но, Кэниц, – вполголоса произнес кто-то из членов жюри, ведь, действительно, это граничит с чудом! За полгода мисс Скотт ухитрилась собрать коллекцию, которая, насколько можно теперь судить, очень мало отстает от вашей!