потной работы, и от зародов, наставленных по всему н а
волоку, и от того, что приехал нынче племяш и они вот
сейчас пойдут вместе в баню, а потом сядут за стол,
разговеются ради встречи и толково поговорят. И Геля,
как привязанный, все ходил следом за дядей из ком на
ты в комнату, наблю дая, как тот неторопливо собирает
ся в баню, норовил заглянуть еще и еще раз в его ве
сенние глаза, словно боялся ошибиться в чем-то самом
главном, и глуповато улыбался от радости, потому что
не мог сдержать этой улыбки.
Тетя Клава что-то парила, ж арила, уже на столе бы
ла раскинута хрустящая скатерть, а они пошли в баню.
Д ядя Кроня сразу выплеснул на каменку несколько
ковшиков горячей воды и сел на полок, похожий на идо
ла: лицом — в банных сумерках — черный, а от шеи
до пят молочно-белый. Он стал приговаривать, охаж и
вая тело веником: «Ох ты, боже мой, до чего хорошо!»
— Эй, Геля, ползи сю д а!— позвал он сверху.
— Д а ну, сгоришь там, — отмахнулся Геля. Он си
дел на березовой чурке возле крохотного оконца и не
сводил взгляда с полка: красив был дядя в клубах п а
ра, весь пунцовый, вышибающий ж ар работы банным
жаром, осыпанный мокрым березовым листом; вот он
не удерж ался — соскочил с полка, натянул на голову
овчинную шапку, на руки — брезентовые верхоньки и
снова полез в жаркий ад... Вдруг Геля, словно бы кто
толкнул его, выскочил из бани и помчался прочь в од
них трусах, оскальзываясь на волглой траве, вбежал в
нижнюю половину избы, где оставил этюдник.
307
ропливо натягивал белье.
— Фу ты, напугал как. Д умал, чего стряслось с то
бой...
— Ты на меня так не смотри, — смущенно увильнул
от ответа Геля, но дядя Кроня, разглядев этюдник и
поняв что к чему, застыдился сразу, словно его вы ста
вили нагишом перед толпой, и снова полез в баню.
— Надумал чего-то опять. После разве нельзя? Тюх-
тюлюх...
— Можно и после...
— Ну и ладно. А я пока повторю, — и он снова
плеснул воды на каменицу, полез на полок, где ходил
лиловый пар, а Геля примостился возле оконца, кото
рое было не крупнее тетрадного листка, и попробовал
украдкой написать дядю. Но краски на картоне меш а
лись с паром, под кистью рождалось что-то смутное и
расплывчатое: в этюде не было того праздника души,
мускулов и банного ж ара, который так буйно жил еще
мгновение назад, но уже увядал вместе с красками на
картоне. Однако все это Геле отчетливо помнилось до
каждой мелочи, проникло в него, и он подумал, что т а
кое настроение сохранит в себе надолго. А дядя Кроня
выплеснул на себя таз холодной воды, в изнеможении
сел подле Гели, и было видно, как на дядиной мали
новой груди шевелились как бы сами собой*белые щу
пальца шрама.
— Ну что там у тебя? — задышливо спросил он,
трудно приходя в себя и присматриваясь к этюду осо
ловелыми глазами. — Ну больно хорошо — вылитый я...
— Ну как же...
— Ничего, ты меня потом зарисуешь,—утешил ляля
К р о н я.— Вот попари лся— и будто заново на свет ро
дился.
— И не страшно было? — вдруг спросил Геля, ки
вая на грудь.
— Ты про што?. ,
— Ну это, когда чикнуло...
— Как не страшно-то. Живой ведь...
— Слушай, ты ведь герой, — повинуясь внезапному
волнению, сказал Геля.
Но дядя Кроня пожал плечами и задумался, потому
что впервые в жизни сказали ему, что он герой, но это
308
вычным его слуху.
— Глупости мелешь, какой я герой — мужик я про
стой. «Герой». Ну ты скажеш ь тоже, Гелька, как в лу
ж у дунешь! Про героев-то как пишут в газетках? Д а к
ангелы они, а я мужик... Ну, Гелька, давай лучше опо
лоснемся да в избу наладим, небось К лавка заж далась.
У нее и бутылочка припасена. — И дядя Кроня неожи
данно засуетился, забегал по баньке, прибирая мыло,
мочалки, опрокинул на остывшее уж е тело таз воды и
направился из бани. Геля шел следом по тропинке, р аз
думывая над дядиным смущением: умом он хорошо по
нимал правду дядиных слов, но душой почему-то не
соглаш ался с ним... Но как, как передать на холсте
красками те мысли, которыми переполнился Геля и ко
торые уж е почти не волен таить в себе. Видимо, мало
только набить руку, верно держ ать кисть и ловко сме
шивать краски, нужно, наверное, созреть душой, прос
нуться ею, обрести неожиданную смелость духа, и ви
дения, и мысли, а тогда и сам черт тебе не брат и в
природе увидишь не только ее внешнюю форму, но и
глубину ее, сокрытую от глаза ремесленника, от души,
не могущей сострадать, — тогда и напишешь не жалкое
подобие натуры, скопировав цвет и тень, а проникнешь
в самую глубь сложнейших состояний человека и при
роды.
Но, чтобы обрести такую способность, нужно не
только проснуться однажды душою, но и засветиться
радостью, как светится, окутываясь зеленым пламенем,
пробужденное весною дерево: все было оно задумчиво
сонным, но ударил грозовой проливень — и разом з а
бродили, закипели внутри, в каждой жилке, каждой
почке, соки жизни и опьянили все дерево разом...
Может, именно это и случилось нынче с Гелей? Он
услышал в себе какое-то новое состояние нежности,
грусти и покоя и тихо и довольно засмеялся про себя.
А дядя Кроня внезапно остановился у избы на с а
мом взгорке и обернулся лицом к простору. День уже
потух, догорала заря, и в мире воцарилась та предноч
ная тишина, сливаясь с которой взволнованно вздраги
вает и наполняется ощущением счастья даж е самая
неприкаянная душа. Земля парила и рождала голубые
дымы, и в этих легких облаках тумана, подсвеченного
309
ступали деревья, темнели вдали островами, а с нагре
тых за день поскотин, не тревожа благословенной ти
шины, наплывали на деревню сонный коровий мык,
скрип телеги и таинственный и грустный зов пролетаю
щей птицы.
И дядя Кроня посунулся вперед, оглядывая л еж ав
шие под ногами поскотины и тихую реку, уже покры
тую ватным одеялом тумана, и сказал сам себе:
— Осподи, хорошо-то как... Хоть бы завтра дождь
не палея. С сенами-то убраться бы.
Золотое д н о ...................................................................................................
Бабуш ки и д я д ю ш к и ..................................................................................
5
153
Личутин Владимир Владимирович
ЗОЛОТОЕ ДНО
Редактор В. А . Б ед н ое
Х удож ник Н. И. К исляков
Х удожественный редактор В. С. В еж ливцев
Технический редактор Н. Б. Б уй новская
Корректоры В. И. П ригодина, А. А. Фонтейнес
Сдано
Форм. бум .
Уч.-изд.
в набор 30/1V 1976 г. П одписанов печать 23/VIII 1976 г.
84 х Ю81/з2 (бум . тип. № 1.) Физ.печ. л. 9,75. Уел.печ. л.16,38.
л. 16,425. Т ираж 30000. Сл. 00129. Зак аз № 3884. Цена 66 коп.
С еверо-Западное книжное издательство.
А рхангельск, пр. П. Виноградова, 61.
Типография им. Склепина
издательства А рхангельского обкома КПСС,
Архангельск, н абереж ная В. И. %Тенина, 86.