— Что ж, я не против, — кивнула Эвадна дочери. — Повеселиться людям не грех... Ну?
Людмилла, стукнув по дивану хвостом, поспешно пролаяла нечто, означавшее: "Может, отметить это как-нибудь... капитально? Вечеринку устроить? Чтобы расслабиться?"
— ... И нелюдям тоже, — с облегчением закончила почтенная леди ответ на ее предложение. — Только надо подумать, кого позовем. Ну, старых друзей, разумеется, всех: мистера Шлеппеля, Реджа... Мистера Иксолайта, Горпера, мисс Друлл... Артура с женой — надо надеяться, она не слишком нос задрала теперь, когда стала шишкой в этой их Лиге. Фрейлейн фон Убервальд — обязательно. Ей в полнолуние тоже всегда несладко, пусть поразвеется, да и тебе будет с кем поболтать. Ну, и молодого человека ее, конечно же, иначе неудобно. Он может привести ее пораньше и оставить у нас, а вечером, после службы, и сам зайдет посидеть... И — добавила она, подумав, — для оживления обстановки, может, какого-нибудь аниматора пригласить? Из... э... гильдии... Шу-... Шутов?...
Последние слова миссис Торт произнесла уже очень неуверенным голосом, сообразив, что говорит что-то совсем несуразное, не оправдываемое даже завтрашним официальным "ку-ку".
Все трое переглянулись и хором воскликнули "Нееееет!" Правда, у Людмиллы это прозвучало как "Ооооуууу!", но остальные её поняли.
— Ладно, там будет видно. С Подмиггингсами посоветуюсь, — махнула рукой миссис Торт.
* * * * *
Вечером следующего дня, 12-го декабря, в доме миссис Торт ждали приглашенных, чтобы мило и по-домашнему отметить неведомые праздники Пойя и Ку-ку.
Дом был украшен гирляндами старательно, хотя, увы, и очень коряво вырезанных Волкоффым бумажных фигурок. Ну, честно говоря, это были исключительно кружочки — "луны", как определил их сам доморощенный художник-декоратор. Ограничил он ими полет своей творческой фантазии, во-первых, в связи со своим личным особо пристальным интересом к Луне как таковой, а, во-вторых, потому, что шаблон к ним был проще любого другого: обвел дно стакана, и готово, что при неловких, не привыкших к тонким движениям руках-лапах волка-человека, было обстоятельством немаловажным.
В уголке на диване Людмилла и приведенная Кэрротом еще с утра Ангва, обе в пике волчьей формы, негромко взлаивая и изредка смешливо фыркая, секретничали о чем-то своем, женском.
Волкоффа они от себя прогнали, и бедняга, доставшийся в распоряжение теще, взмыленный, метался по дому, поспешно наводя окончательный марафет и, разумеется, сея вокруг себя по мере сил мелкий хаос и разрушения, что миссис Торт воспринимала нынче весьма толерантно, заметив, что "раз уж ку-ку, так пусть будет ку-ку по полной программе"...
В комнате царил уютный полумрак.
Вечеринка была задумана как фуршет, дальний угол занимал стол с закусками — местами очень неожиданно выглядевшими, учитывая разнообразные и по большей части нестандартные вкусы ожидавшихся гостей. Там же стояли и напитки, бокалы, стопки тарелок — все было очень цивилизованно, даром что "ку-ку".
У стены под календарем, на отдельном столике, к которому предусмотрительная миссис Торт старалась нынче Волкоффа близко не подпускать (пусть это эгоизм, но она вправду очень любила свой сервиз с розочками), стоял чайник и все, необходимое для чаепития: уж в чем хозяйка дома была абсолютно уверена, так это в том, что чашечку чаю выпьет каждый.
Первыми пришли Редж и Иксолайт и притащили с собой реджеву гитару.
Волкофф внутренне содрогнулся, вспомнив давние собрания братства анк-морпоркской нежити и тогдашние попытки неугомонного зомби, всё время теряя пальцы, играть на этой гитаре песни про тесто протеста и про "Мы победим".
Однако, рассудив, что в День Ку-ку Редж имеет полное право играть хоть на арфе, промолчал — и правильно сделал. Гитара была засунута за шкаф и вела себя тихо.
Затем пришла мисс Друлл, принесла пирожки, которые радушная хозяйка вынуждена была выложить горкой на блюдо и поставить на общий стол. Правда, памятуя о кулинарных талантах гостьи, на всякий случай воткнула в них деревянную шпажку с табличкой "Угощение от мисс Друлл". Чтобы тот, кто вздумает попробовать, по крайней мере знал, на что идет.
Открыв дверь на следующий стук дверного молотка, миссис Торт обнаружила перед собой другую дверь.
— Мистер Шлеппель, дорогой, заходите! — расплылась она в улыбке. — Дверь можете оставить в прихожей, у вешалки. Устравайтесь поудобнее — хотите — под диваном, хотите — под столом. Или вон за шкаф можете спрятаться, там как раз гитара стоит, можете еще и ею загородиться.
Наконец явились Подмиггинсы. Раздеваясь в передней, графиня с многозначительной улыбкой подмиггинула хозяйке, отряхнула черную кружевную отделку своего декольте от осыпавшегося с щек талька и, демонстративно игнорируя зеркало, прошествовала в гостиную. Артур же, миггавший постоянно, нервно обдернул фрак, потеребил галстук-бабочку, на зеркало посмотрел с тоской и поспешил вслед за супругой...