— Понятно, — невысокий худощавый человек в пиджаке, сильно похожий на учёного и совсем не похожий на сотрудника спецслужб, ещё раз пробежал глазами листы с моими показаниями, как-то неоднозначно хмыкнул и убрал их в толстую папку. — Ничего не меняется.
— Вы это о чём? — с интересом спросил я. — Что не меняется?
— Понимаете, — он был в хорошем настроении, и не против был поболтать, впрочем, эти люди никогда не болтают просто так, узнаю я только то, что мне следует знать. — Наши люди, я имею в виду людей из нашего мира, оказавшись в мире ином, обязательно попытаются ухватить кусок пожирнее.
— Именно, — согласился я, — а что плохого в том, чтобы пойти в иной мир за деньгами, заработать на разнице технологий?
— Абсолютно ничего, — он улыбнулся. — Капитализм на дворе, так все поступают. Вот только вместо того, чтобы спокойно стричь купоны, они раз за разом встревают в местные разборки, решают династические споры, устраивают революции и войны. Я постепенно начинаю верить, что всё это не случайно, что существует какой-то неизученный механизм, запускающий социальные потрясения одновременно с попаданием в мир посторонних людей.
— По вопросам веры — в церковь, — только и ответил я.
Больше он ничего не спрашивал. Я подписал кучу бумаг, клятвенно пообещав ничего не разглашать и активно сотрудничать, включая следующие походы в другие миры (именно так, во множественном числе). После этого начали разбираться с золотом, тут полковник нисколько не обманул, в самом деле всё добытое оформили, как найденный клад, и пообещали выплатить четверть стоимости. Только выплатят ещё нескоро, бюрократия никуда не делась.
Отпустили всех почти одновременно. Уже ближе к выходу я столкнулся с Жанной, которая выглядела непривычно весёлой, на плечах её так же лежала роскошная песцовая шуба, а довольный Андрей на руках пытался разгрызть удачно украденный со стола антистепплер.
— Ты сейчас куда? — ласковым голосом спросила она, явно набиваясь в попутчицы.
— Домой, куда ещё, — грустно сказал я. — Буду сидеть и ждать, пока деньги придут. Надеюсь, это случится раньше, чем умру с голоду.
— Я тоже домой… — она замолчала на полуслове, явно собираясь сказать мне что-то важное. — Мы ведь так и не поговорили. Как мы с тобой теперь будем?
— Ну… — я хотел сказать, что никак, но вдруг передумал. — А ты бы как хотела?
— Я… — тут уже растерялась она. — Я бы хотела… бери меня замуж.
— Эээм?
— А что такого? — она собралась с мыслями и пошла в атаку. — Я тебя старше, но не принципиально, на два года всего, буду за собой следить, и даже не заметно будет. А ещё я готовлю хорошо, а если согласишься, даже курить брошу.
Из-под светлой чёлки на меня пристально уставились два хитрющих зелёных глаза.
— А секс? — скептически спросил я. — Муж — это ведь не просто сожитель с ним надо…
— А что секс? — наигранно удивилась она. — Всё у нас прекрасно будет, обещаю. Я буду верной женой, никогда не буду отказывать, и даже стану получать удовольствие. Ну, или хорошо имитировать, ты даже не поймёшь. Соглашайся.
Я размышлял минуты две, потом выдал:
— Ладно, чёрт с тобой, согласен, если что не так, разведусь, куда теперь?
— Ко мне, — сказала она, прижимаясь сбоку, насколько позволяла шуба. — Ну, или к тебе, если захочешь.
Возвращаться в комнату общежития не хотелось, хотя не факт, что у Жанны условия лучше.
— У тебя деньги есть? — спросил я. — Нам на что-то ехать нужно.
— Нет, — она вздохнула, — а у тебя?
— Тоже нет, не брал, зачем мне деньги в том мире.
Некоторое время мы рассуждали, не пойти ли пешком, но потом отзвонились полковнику, а тот, немного поворчав, отправил дежурную машину с водителем, чтобы отвезла нас домой.