Деревья меня встрепенули. То, о чем они перешептывались, заставило немного
заныть сердце. Мы, люди, имеем в себе подобие божественного, которое тихо
спит и деградирует. А дровеняки, не все, но некоторые, шепчут касаясь таких
тем, что только нашим пророкам удавалось узнавать, а им, растениям, видно
почти каждый день. Правильнее сказать, они не говорят, а повторяют кое что из
других миров. Или из других времен. Очень крутое ощущение.
В период этих мистических открытий, неожиданно стал замечать, что ко мне
стали в гости приходить-то старые коты и собаки, то являться вороны. Не
говорили, просто с доброй типа улыбкой на меня смотрели. Может пару раз и
гавкнули или каркнули. Но ничего особого, так, по-стариковски, просто
показывали свое уважение.
После этого три месяца тишины. Перестал слышать всех. Но чудо вернулось,
притом, с неожиданным бонусом. Почему-то люди стали воспринимать меня как
того, кому стоит раскрыть душу. И, главное, я стал для многих тем, с кем просто
необходимо поделиться тайнами, чтобы со временем, я в их деле помог.
Опасность узнать лишние тайны я понял быстро. Особенно, когда новые добрые
знакомые попытались использовать мой дар, чтобы раскрутить на серьезную
информацию солидных людей.
Пришлось быстро определяться, где возможно выжить. Ясное дело не при
чиновниках и гэбистах. Там съедят и подставят весьма быстро. Им самое главное
– влезть на вершину пирамиды власти, так что в нужный момент пожертвовать
удобной ступенькой – не проблема.
Выбрал криминал. У них занял место уважаемого психолога - живого детектора
лжи. По сути, и те и другие почти-то же самое, так что определился с
максимально безопасным для себя вариантом.
Хотя объяснение прихода к бандитам было немного натянутым, но правда была
точно в том, что при Викторе просто невыносимо хотелось раскрыть свои карты.
Он просто подменял своим образом ту цель, смысл, ради которого человек
напрягался и корячился многие годы, и, вот, наконец-то, есть перед кем
отчитаться, доложить о проделанных успехах.
Филипп это ясно понимал, но, как, возможно, и многие, ничего поделать не мог.
Виктор был штопором, который вытягивал пробку секретности в душе, и
заставлял фонтаном литься нектар духа без остановки. И это было не просто
чудо. Чудо было бы не поддаться такому желанию.
История у Филиппа была также необычная. Приблизительно через полгода, когда
в поликлинике девочка так и не смогла проткнуть ему палец, дабы взять анализ
крови, Филипп стал замечать, что стал меняться. Но, что интересно, бриться
получалось, да и ногти срезал без проблем. Даже, при большом желании, мог сам
себе сделать надрез. Но другим было чем-то запрещено.
Первое время очень переживал, что, если нужна будет операция, то так и
загнется – хирурги-то не смогут разрезать.
Но здоровье реально улучшилось. Старые травмы сами залечились. В целом, тело
становилось здоровее и весьма защищенным. И это радовало.
Брат у Филиппа часто тусил в полукриминальных компаниях. Раньше, из-за этого,
неуязвимый держался от всего такого подальше. Но теперь осмелел. Решил
провериться.
До разборок с поножовщиной дело дошло весьма скоро. Филипп ринулся к
буянам, дабы помешать кровопролитию. Быстро ощутил попытку его подрезать.
Но остался цел. Чего нельзя сказать об одежде.
В дурной коллективной драке пропускал удары и кулаками и ногами, даже
стульями по голове. Ничего плохого. Зато всем повтыкал кулаками по лицу. И тут, определил для себя поиск решения главной проблемы. Хоть ему пока никто не
может навредить, но и он не особо может всыпать. Как в анекдоте – да, он
сильный, но очень легкий.
Филипп был узок костью, с неразвитыми мышцами. По виду – заморенный ботан,
но ни в коем разе не боец.
В кино азиаты со своими искусствами умеют навалять более крупным. Так и у
него, Филиппа, должно получиться. Вот и пошел заниматься каратэ.
Наверняка есть тренеры, которые могут раскрыть талант, наполнить мощью. Но
инструктор Филиппа был не таким. Много рассказов о суперкрутизне именно
таких ударов, примитивные демонстрации против заранее известной простой
атаки. Плюс попытки приучить к мысли, что некие замысловатые сочетания
движений – это уже волшебно. И когда-нибудь многолетние повторения таких
боевых танцев превратит в волшебного супермена.
Сказки о тайнах боевых искусств азиатов со временем надоели. Ушел к боксерам.
Там стало веселей. Во-первых, Филипп имел ощущение, что нарабатывает прежде