— Принеси жертву и узнаешь их волю!
— Последнюю лошадь мою они отняли, — что могу я дать в жертву?
Шаман не ответил ничего. Тунгуз отошел от него с обиженным лицом, но глубоко пряча на груди пластинку, означавшую путь.
Хозяин вернулся с окровавленным ножом. Жертва была принесена. Голова, хвост и шкура лучшей лошади висели на дереве для духа. Туловище же готовилось к пиршественному столу для шамана и набежавших гостей.
Шаман косо поглядывал на тунгуза. Он грелся у очага, оглядывал собравшихся и иногда возвращался к неясным выкрикам и бормотанию. Тунгуз подошел к нему:
— Может быть, ты беседуешь с духами о моем пути?
Шаман покачал головою, не отвечая. Тогда тунгуз предложил робко:
— Спроси твоих духов, я же принесу жертву, когда у меня будут стада!
Бормотание шамана стало более связным. Прикрыв глаза, он ответил:
— Духи не станут говорить без жертвы! Сахалара — отец всех якутов — дал им землю этой страны со всеми зверями, оленями и лошадьми. Но чужестранцы хитры, а якут гостеприимен. Иван Кольцо с русскими пришел в гости. И он попросил у якутов маленький кусочек земли, такой маленький, какой может охватить оленья шкура! Якуты смеялись и сказали: возьми столько, сколько охватит оленья шкура! Иван разрезал шкуру на тонкие, как волосы, ремешки, связал их и охватил столько земли, что построил на ней деревянный город, который русские называют кремлем! Якуты не могли выгнать их из-за стен, и они остались по всей земле. Но духи взяли золото со всей страны и, обратив его в пыль, завязали в узел, который называем мы Золотым Узлом! Это золото принадлежит якутам, и они получат его, когда будут свободны!
Якуты слушали почтительно. Тунгуз хрипло крикнул:
— Скажи, что говорят духи о моем пути?
— Принеси жертву! — тупо ответил шаман.
Тунгуз отшатнулся от него. Шаман повесил голову, не переставая шевелить отвислыми губами и глядя исподлобья на того, кто напугал тунгуза.
Это был русский. Он вышел вперед из толпы и поклонился, сказав что-то якутенку, сопровождавшему его. Этот мальчик гордо оглянул всех гостей, и глазки его сверкнули непобедимой силой:
— Мой начальник велит сказать, что ты прав! Час пришел, когда якуты развяжут Золотой Узел!
Хранитель музея положил руку на плечо переводчика, как бы свидетельствуя, что мальчик точно передает его слова. Он забыл об усталости, о разбитом теле, об онемевших от пути ногах. Тунгуз был перед ним. Тайна раскрывалась с быстротою разматывавшегося клубка, который привел его к странной легенде, рассказанной шаманом.
— Ты молодец, Аза! — сказал он, — но не упусти вора.
— О, вор не уйдет от нас!
Шаман посмотрел на них недоверчиво.
— Откуда вы, и что вас привело стать гостями в жилище якута?
— Мы гнались за вором!
Головы всех гостей опустились от стыда за другого. Шаман сказал просто:
— Если так, то я велю духам удержать его на вашем пути!
— Он здесь! — коротко ответил Аза.
Гости переглянулись. Шопот пробежал по юрте. Хозяин отошел к выходу и загородил его своею широкой спиной:
— Он не уйдет отсюда, если он вор, как и ты не уйдешь, мальчик, если ты лжешь!
Тунгуз, опустив глаза, не шевелился. Казалось, он не собирался признаваться. Аза сказал ясно:
— Вор здесь! Пусть он выдаст себя и возвратит то, что украл! Иначе я призову в помощь духов, повинующихся моему начальнику, и они покажут всем, кто вор!
Гости одобрительно переглянулись. Тунгуз схватился за сокровище, лежавшее на его груди, но тут же опустил руку и не пошевельнулся.
В эту минуту в отверстие юрты внесли тушу лошади, едва прогретую на костре. Запах мяса наполнил жилье. Якуты забыли о воре и стали нетерпеливо поглядывать на пиршественный стол, раскладывавшийся прямо на полу.
Хозяин пригласил гостей начать пиршество. Как по команде, складные ножи, отвязанные от поясов, потянулись к мясу. Шаман набросился на еду с необычайной жадностью. Аза покачал головою и позвал к пиру начальника:
— Вор не уйдет, но сейчас нельзя говорить с ними! Когда они кончат, я займусь своим колдовством, товарищ Качай!
Хранитель музея кивнул головою. За долгий и трудный путь он научился верить своему маленькому ученику, как самому себе.
Глава четвертая,