Капитан нерешительно натянул поводья. Что-то подействовало на него, то ли русская речь Намаза, то ли его сообщение.
— Бросай винтовку! — крикнул он снова, поборов замешательство.
— Дай слово, что жену не тронешь!
— Даю слово! Даю слово русского офицера, что жену твою не тронем.
— На, бери винтовку, если она тебе нужна.
— Бросай кинжал тоже.
— Кинжал ты мне подарил сам, сам и снимешь его с меня.
…Это произошло в те давние годы, когда Намаз прислуживал у Ивана-бая. Тогда он часто водил гостей помещика на охоту на лысух и фазанов. Одним из этих охотников был тогдашний пристав Голов. Однажды во время охоты на него неожиданно напало стадо диких кабанов. Намаз поспешил на крик о помощи. Он знал: разъяренных кабанов не отогнать ни ружьем, ни палкой. Он зажег охапку сухой верблюжьей колючки, кинулся в самую гущу визжащих и похрюкивающих тварей… и спас капитана от неминуемой гибели. Тогда и подарил Намазу пристав Голов кинжал, о котором сейчас шла речь.
— Отдай кинжал жене! — приказал капитан. — А сам иди сюда. Ты — мой пленник. Вяжите ему руки! — приказал он солдатам, отворачиваясь. И почти тут же закричал со злостью: — Не бейте пленного, собачье отродье, не бейте пленного!
Часть третья
УЗНИКИ „ПРИЮТА ПРОКАЖЕННЫХ“
ГЛАВА ПЕРВАЯ. СЕРГЕЙ-ТАБИБ РЕШАЕТ СПАСТИ НАМАЗА
С появлением в Самарканде Михаила Морозова заметно активизировалась агитация против самодержавия. Бесстрашный борец против зла и несправедливости, человек решительный и энергичный, Морозов очень скоро объединил местных революционеров в единый кружок, организовал выпуск газеты «Самарканд», на страницах которой стали появляться яркие, злободневные статьи. Основное ядро кружка составляли рабочие типографии Демурова.
«Все, убьют его теперь! — носился по дому Сергей-Табиб, до которого дошла весть об аресте Намаза. — Непременно убьют! Побоями и пытками его не сломить, организм у него крепче стали. Но они наверняка повесят его, без лишней канители. Эх, надо бы как-нибудь спасти Намаза! Нельзя опускать руки, нельзя! Безвыходных положений не бывает. Нужно немедленно ехать в Самарканд, а там уж видно будет, что предпринять!..»
— Хайитбай! — крикнул Сергей-Табиб. Мальчишка, устроившийся на козьей шкуре возле очага и занятый чтением какой-то книги, вздрогнул от резкого крика.
— Я здесь!
— Ты что, оглох? Зову-зову!
— Да ведь вы один раз только позвали, дядя Сережа!
— Чем ты занимаешься? — спросил Рябов, понимая, что несправедливо накинулся на мальчишку.
— Сами же велели следить, чтобы отвар не перекипел.
— Не загустел еще?
— Нет, совсем как водичка.
— А где Тухташ?
— Вы же велели ему выкопать корней чинары.
— Беги, разыщи его, плохи дела, сынок…
— А что случилось?
— Нам надо срочно ехать в Самарканд…
Оставив ребят в «Приюте сирот», Сергей-Табиб отправился налегке в город и к вечеру разыскал Михаила Морозова в типографии: он перечитывал завтрашний номер газеты.
— Я ждал тебя еще вчера! — воскликнул Морозов, радостно обнимая друга. — Как поживаешь, старина? Знаю, сейчас ты будешь говорить не о себе, а о Намазе, будешь просить помочь вызволить его из «Приюта прокаженных», так, кажется, называют местные здешнюю тюрьму, да? Даже пригрозишь, наверное, поджечь типографию, если не помогу, верно я угадал?
— Ты как в воду глядел, Михаил Васильевич.
— Дело у нас одно, помыслы тоже, значит, и беспокоят нас одни и те же проблемы, — сказал Михаил Морозов, усаживая гостя за стол, — ты посиди немного, старина, я должен вычитать эти полосы. Потом поговорим спокойно.
Закончив чтение, Михаил Морозов придвинул свой расшатанный, кривобокий стул ближе к Сергею-Табибу.
— Ну, Сергей Степанович, рассказывай, что новенького в кишлаках, как настроение дехкан?
— А что в кишлаках… везде о Намазе говорят. Легенды про него рассказывают.
— Мы должны поддерживать Намаза, хотя и не все одобряем, что он делает. О его аресте я услышал только вчера. Потому и ждал тебя, знал: тотчас примчишься. Не беспокойся, парня мы вызволим. Уже даже предприняли кое-какие шаги. В тюрьму послали своего человека, доктора. Говорят, среди арестованных очень много раненых… Главное — нельзя допустить, чтобы движение было разгромлено. Спасти Намаза можно, лишь устроив побег. Иначе его повесят. Я дам тебе парня по имени Атамурад. Да ты его видел, он участвует в работе нашего кружка. Умный, предприимчивый юноша. Здорово переживает арест Намаза… Где ты остановился?