Джонс работал не под землей, но никогда не производил впечатление человека с ослабленными легкими. Он солировал в хоре Золотых Полей и громче всех кричал во время игры в футбол или в хоккей на траве.
— Тебе нельзя идти дальше, — предостерег де Суза. — Ты должен вернуться.
Оглянувшись, все посмотрели во мрак, царящий позади них. В этот момент оба — Джек и де Суза — поняли, что еще не известно, что для Чарли опаснее — идти вперед или возвращаться одному.
Джек скрипнул зубами.
— Я отведу его на место встречи. Вернусь скоро.
— Будь осторожен, — предупредил де Суза.
— Ты тоже. Жди здесь. Только без героизма, договорились? Если мы будем держаться вместе, то наши шансы выбраться отсюда повысятся. На всякий случай — у тебя есть спички?
Де Суза, порывшись в карманах, вытащил коробок и потряс им.
Джек и Чарли пустились по безлюдному туннелю в обратный путь. На то, чтобы доставить Джонса на место встречи, у Брайанта ушло по меньшей мере пятнадцать минут. Сделав это, он сразу двинулся обратно, вновь прошел под укрепленной металлом аркой и на этот раз заметил гигантские железные пожарные двери. Сейчас Джек уже лучше ориентировался и быстрее двигался по мрачному туннелю. Его лампа отбрасывала странные отблески, в воздухе плясали частицы пыли. Джек поднял лампу повыше. Продолжительные участки туннеля были укреплены сосновыми стволами, для прочности усиленными металлом.
Его внимание привлек блеск золотой жилы приблизительно на уровне его плеч. Лишь однажды ему доводилось видеть такое раньше, и сейчас он опять с невольным изумлением рассматривал поблескивающую линию, манившую людей в недра земли. Брайант, охваченный безмолвным почтением, прикоснулся к желтоватому металлу. Все шахты Полей, вместе взятые, производили ежемесячно приблизительно два массивных золотых блока. «Если сумеешь поднять, можешь взять себе!» — гласила надпись в плавильной, где изготовлялись неимоверно тяжелые болванки драгоценного металла.
Примерно на середине пути послышался громкий рокот. Джек инстинктивно опустился на корточки и, прикрывая голову руками, стал ждать каменного обвала. Его не последовало. Он сидел во мраке и тишине.
— Арнольд!
Единственным ответом было эхо его собственного голоса, отдающееся в пустынном туннеле. Он предпринял еще одну попытку. Джек знал, что де Суза должен быть достаточно близко, чтобы услышать зов и ответить на него. От дурного предчувствия у него скрутило желудок. Выпрямившись в темноте, он осторожно двинулся вперед. Через пять минут мучительно медленного продвижения Брайанту стало ясно, что он достиг места, где раньше оставил де Сузу.
— Арнольд, ты здесь? — прокричал Джек и опять услышал лишь собственный голос, многократным эхом отзывавшийся от темных стен.
Это была насмешка над его страхами.
Брайант разрывался на части. Разум говорил ему, что надо вернуться, предупредить спасателей, дать знать, что, по всем признакам, произошел еще один обвал. Спасательной команде пригодится любая информация. Но сердце кричало громче разума. Он чувствовал, что с де Сузой беда, повернуть сейчас равносильно тому, чтобы бросить его. Тут послышался приглушенный стон. Затаив дыхание, Джек стал ждать, напряженно прислушиваясь в надежде различить хоть какой-нибудь звук, лишь бы получить любой дополнительный ориентир. Он уже начал думать, что это было биение собственного сердца, но тут опять раздался голос.
Брайант услышал свое имя и крикнул:
— Арнольд! Арнольд, где ты?
— Джек, — прозвучало чуть громче, чем прежде.
— Постучи по чему-нибудь. Направь меня к тебе.
— Назад! — раздалось предостерегающее. — Впереди тебя ничего нет.
— Хорошо, — стараясь рассеять страх де Сузы, с нарочитым спокойствием ответил Джек. — Ты ранен?
— Меня придавило, — ответил Суза. — Я ничего не чувствую.
— Твой фонарь работает? Можешь посветить перед собой? Я сделаю то же самое.
— Нет. Я его, наверное, уронил.
— Тогда постучи по чему-нибудь.
Раздался слабый стук, похожий на удар камешка о стену.
— Кажется, я понял, где ты. Пока что не шевелись. — Он высоко поднял лампу, все увидел и ужаснулся.
Джек до крови прикусил губу, когда разглядел гигантский валун, придавивший Арнольда де Сузу. Виден был только торс. Бедра и ноги, наверное, размозжили сотни фунтов твердой породы. Кроме того, он лежал в таком положении, что ему было трудно поворачивать голову, и не мог смотреть на Джека.
— Я вижу тебя, Арнольд. — Брайант не знал, что сказать, поэтому констатировал очевидное. — Тебе очень больно?