Все остальное неважно.
На веранде расположилась большая семья, которая его тоже любит. Все улыбались. Даже Руперт припрыгал из своей комнаты, опираясь на костыль, которым учился управлять уцелевшей рукой.
— Что ж, полагаю, событие можно считать официальным, — произнес Уокер на веранде. — По моему мнению, сегодняшние танцы превратились в помолвку. Поздравляем нашу любимую Айрис и ее прекрасного жениха Эдварда Синклера.
Все захлопали, зазвучали поздравления. Нед даже не покраснел. Он был слишком счастлив, переполнен чувствами, чтобы испытывать смущение.
Когда все двинулись в дом, Уокер на ходу отдавал распоряжения о напитках и закусках.
Нед на мгновение удержал Айрис и спросил:
— Я слышал, там был Джек, да?
Она кивнула.
— Как он себя повел?
— Спокойно. Согласился, — сказала она.
— Брайант говорил мне, что примет твое решение.
— Ты с ним разговаривал?
— Да. Мы решили предоставить выбор тебе.
— Ты беседовал с ним и не сердишься? Что он сказал?
— То, что я и думал. Я, по его мнению, не могу дать тебе той жизни, которую ты заслуживаешь. Возможно, в этом он прав.
— Нед!..
— Айрис, он может дать тебе больше в материальном плане, но я знаю, что эмоционально, духовно, физически… никто никогда не будет любить и поддерживать тебя так, как я.
— Знаю, Нед, знаю. Решение не было трудным.
У Синклера не хватило мужества сказать, что эта фраза подтверждает тот факт, что сомнения все-таки были.
Вместо этого он с облегчением улыбнулся.
— Я рад. Надеюсь, «мигание» было для тебя достаточно романтичным.
Она в ответ улыбнулась, и ямочки у нее на щеках выявились еще отчетливее. Нед сказал себе, что ее любовь к нему очевидна.
— Очень театрально! — Она слегка шлепнула его по руке. — Все девушки умирают от зависти. — Внезапно лицо Айрис исказилось, она стала хватать ртом воздух. — Ой, Нед, прости меня. — С этими словами девушка бросилась в кусты.
У нее начались позывы на рвоту.
— Айрис, как ты себя чувствуешь? — Встревоженный Синклер взял ее за плечи.
Она вздохнула, провела дрожащей рукой по лбу и сказала:
— Мне так жаль. Дай мне, пожалуйста, твой носовой платок.
Он дал, Айрис промокнула губы и вытерла лицо.
— Что с тобой?
— Это уже второй раз. — Она покачала головой. — Кажется, я заболеваю.
— У тебя температура? Может, поговорим с твоим отцом?
— Нет-нет. Пожалуйста. Пойдем. У них праздничное настроение. Давай не будем его портить. Мне уже лучше. Все прошло. Знаешь, наверное, это от нервов. Этот месяц мне нелегко дался.
— Знаю, моя дорогая. Я соблюдал дистанцию, но…
— Ш-ш! — Она приложила пальцы к его губам. — Давай не будем об этом.
— Почему?
В ответ Айрис привлекла его к себе и обняла.
— Давай не будем ждать, Нед.
— О чем ты?
— О том, что не надо откладывать свадьбу. Я не хочу долгой, растянутой помолвки. Сегодня мы обручились. Давай поженимся на Рождество.
— Но ведь до Рождества меньше четырех недель! — предостерег он, опешив от такого пыла, но восторгаясь в глубине души. — Айрис, я женился бы хоть завтра, но думаю о тебе, о твоей семье. Невестам ведь всегда надо так много времени!
— Только не мне. Давай поженимся до начала праздников, и тогда отмечать Рождество мы будем уже как мистер и миссис Синклер.
— Если ты этого хочешь, да будет так. — Он осыпал ее руки поцелуями. — Я договорюсь в церкви Святого Майкла на эту дату. Уверен, там нет очереди!
Они рассмеялись.
— Пойдемте, голубки, — послышался голос Джима. — Папа разыскал какую-то древнюю бутылку шампанского, которую собирается открыть. Он хочет, чтобы все выпили за ваше здоровье.
Выписывая кренделя, Джек въехал на дорожку, ведущую к дому Уокеров. Он едва ли заметил, что мотоцикл завалился набок, когда Брайант попытался сбить стойку, но промахнулся.
Свет пылал во всех окнах. В одном он увидел Неда рядом с Айрис. Они прямо светились от счастья. Все семейство было в сборе, каждый держал в руках полный бокал.
— За Айрис и Неда! — провозгласил Гарольд Уокер.
— За Айрис и Неда! — громко повторили все и подняли бокалы.
Брайант постоял, покачиваясь, понаблюдал, как члены семьи церемонно пригубливали бокалы. Затем Айрис с Недом, глядя друг на друга, как два влюбленных кролика, сделали то же самое. У Джека желчь подкатила к горлу. Он давно уже был без смокинга, в рубашке и модных брюках. Сорочка с одного бока выбилась наружу, а галстук-бабочка хлопал его по шее, поскольку попытка снять эту штуку не увенчалась успехом. Брайант сумел лишь расслабить ее.