— Прекрати, — ругает она меня, легонько шлепая по руке. — Ты так испортишь волосы!
Вслед за этим она проводит пальцами по моей голове, приглаживая распущенные кудри, которые я неосознанно накручивала. Я закрываю глаза и позволяю ей играть со мной как с куклой.
В моей голове есть куда более насущные проблемы, претендующие на то, чтобы быть первыми, о которых я думаю.
Например, свадьба с Тициано. Я выхожу замуж за Тициано Катанео.
Я сглатываю комок в горле, чувствуя головокружение, когда забываю дышать слишком долго. Мама не обращает на это никакого внимания, звуки ее движений вокруг меня раздражают меня не меньше, чем утомляют.
— Тебе нужно больше улыбаться. Это самый счастливый день в твоей жизни!
Я открываю глаза только для того, чтобы закатить их обратно.
— Правда, мама?
Это все, что я осмеливаюсь ответить, и, несмотря на неодобрительный взгляд, ее эйфория не ослабевает.
— Ты выходишь замуж за Тициано Катанео. Ты выиграла джекпот, Рафаэла.
Она улыбается, вытирая с одежды несуществующую пыль. Я не обращаю на нее внимания, у меня кружится голова и я дезориентирована, мне достаточно того, что происходит внутри меня, мне не нужны еще и мамины причуды.
Сердце гулко бьется о стенки моей груди, каждый удар — яркое воспоминание об украденных мгновениях с Тициано… Его прикосновения, его взгляд… Мысль о том, чтобы выйти за него замуж, даже не приходила мне в голову. Когда вчера вечером дверь в ризницу открылась, я была уверена, что мой пьяный ангел-хранитель решил исполнить мою просьбу о смерти самым жестоким способом, который только мог придумать: меня разоблачат, семью опозорят, а отец либо убьет меня, либо отдаст в один из борделей Саграды, либо я покончу с собой, потому что лучше умереть, чем встретить ту участь, которая меня там ожидает.
Но, вопреки всем ожиданиям, Тициано ни разу не попытался уклониться от обязанности жениться на мне. Его голос, обращенный к Дону несмотря на то, что он сам оступился, сказав, что предложение может быть только одно, эхом отдавался в моей голове каждую секунду после его слов.
В эту ночь я не спала ни минуты. Я мысленно повторяла шесть слов: "Я выйду замуж за Тициано Катанео".
— Рафаэла, ты какая-то бледная. — Мама щиплет меня за щеки, пытаясь исправить то, что, по ее мнению, является большой проблемой.
Я лишь рефлекторно киваю, не в силах выразить словами бурю, бушующую у меня под кожей. Как она может понять? Как вообще кто-то может понять?
Мое дыхание становится неровным. Я сглатываю. А что, если? Пульсирует в моем сознании, как соблазнительная мелодия. Тициано и я… Что, если этот брак может стать чем-то большим? Кажется, он хотел жениться. Я тряхнула головой, ругая себя. Наверное, я схожу с ума. Так оно и есть. Обстоятельства свели меня с ума. Меньше всего на свете Тициано Катанео хотел жениться.
Но, может быть… Может быть, со временем…
Он сводит меня с ума? Да, определенно. Раздражает ли он меня и провоцирует при каждом удобном случае? Безусловно, но это не единственное, что он делает. Один его взгляд может поджечь все мое тело. Поцелуй — это все, что мне понадобилось, чтобы полностью забыть о своей скромности в приходской ризнице. При мысли о его близости у меня по коже бегут мурашки, а в животе разливается теплое чувство, как физическая реакция на воспоминания.
— Пора выходить. — В комнату врывается голос отца.
Он был более сдержан, чем моя мама, но он определенно не расстроен тем, как все обернулось, несмотря на лекцию о приличиях, которую он мне прочитал. У него даже хватило наглости сказать мне, что я его подвела.
Я иду за родителями к машине, и во время короткой поездки в церковь меня полностью захлестывают эмоции. Все крутится в запутанном вихре.
Мой желудок сжимается, когда мы паркуемся. Руки слегка дрожат, но я держу голову высоко, ступая на пустой тротуар. Такое впечатление, что людей предупредили не приходить в церковь в это время. Перед дверью стоят два солдата, и один из них входит, когда я поворачиваюсь к нему. Я делаю глубокий вдох, не в силах остановить покраснение лица от перспективы столкнуться с отцом Армандо. Как будто всего остального недостаточно, я больше никогда не смогу смотреть на этого человека без мысли, что он видел мою задницу.
Он и Дон. Дон видел мою задницу. Моя будущая свекровь видела мою задницу. Клянусь Сантой, она уже точно меня ненавидит!
— Может, пойдем? — Спрашивает отец, и только тогда я понимаю, что мамы больше нет рядом с нами.