Выбрать главу

От этой мысли всхлип вырывается из моего горла.

Стоун замирает от этого звука, и рык вырывается из глубины его груди. Он быстро ставит меня на пол и поворачивается, словно в защитном жесте, не подозревая, что причиной этого всхлипа является он сам.

— Тебе нужно немного остыть, Альфа, — слышу, как говорит Дом. Я ничего не вижу из-за большого массивного тела Стоуна. Я пытаюсь выглянуть из-за его спины, но он отступает, пряча меня за нее.

— Моя, — повторяет он, словно ему неизвестны другие слова. Я никогда не видела его таким. Потерявшим контроль.

— Никто не говорит, что она не твоя. Я просто чувствую запах ее крови, — снова пытается Доминик.

Моя рука тянется к моей шее, чтобы коснуться места, где он укусил меня.

Стоун поворачивается, чтобы смотреть на меня сверху вниз, пробегая своим голодным взглядом по моему телу, заставляя почувствовать себя голой. Мои предательские соски тут же становятся твердыми.

— Я сделал тебе больно? — его слова настолько глубокие, что могу смело предположить, что его волк пытается вырваться на свободу. Я просто стою тут, глядя на него, не уверенная, что ответить. Прежде чем я могу себя остановить, я выпаливаю.

— А когда ты не делал этого?

Глава 2

Стоун

— Что? — я смущенно смотрю вниз, на полные слез глаза Винни. То, как она сказала это, совсем не несло в себе упрека. Я никогда не причинял ей вреда. Все, что я делал, когда дело касалось её, было для ее собственной защиты. Ради ее безопасности.

Я последовал за Винни в дом Гвен и Ксавьера сегодня. Я всегда приглядываю за ней, поэтому тут нет ничего удивительного. Это привычка, с которой я не мог справиться на протяжении многих лет, независимо от того, сколько раз я пытался. Неважно, где она, или что она делает, я всегда наблюдал за ней. Я становлюсь очень беспокойным, когда упускаю ее из вида. Но сегодня я знал, куда она пойдет, поэтому я подождал перед тем, как навестить их.

Когда я приблизился к дому и уловил ее аромат, что-то внутри меня воспламенилось. Все стало иначе. Мой волк сорвался с цепи, и мне нужно было как можно скорее добраться до нее. Я рванул сквозь лес и примчался к ней так быстро, как только смог. Мой зверь знал, что она наша, и мне только нужно было заклеймить ее. Мне потребовались все силы, чтобы не обернуться.

После всего этого времени и этих лет тяготения, я понимаю, что такое притяжение, и почему я всегда нуждался в ней. Нуждался, как ни в ком другом.

Когда я ворвался в комнату и первым делом обнял ее, я впервые за всю свою жизнь почувствовал себя цельным. Весь тот страх и разочарование, что я чувствовал, будучи альфой, растаяли, и единственным беспокойством стала Винни.

Вкус ее кожи на моих зубах и укус, метка того, что она принадлежит мне, было единственным величайшим моментом в моей жизни. Когда я почувствовал, как ее удовольствие пронзило ее тело и мое, у меня возникло желание повалить ее на пол и взять прямо там. В тот момент мне захотелось спариться с ней и привязать мою девочку ко мне на всю оставшуюся жизнь.

Я чувствую, как злость закипает в моих венах. Я никогда не должен был заставлять ее почувствовать боль. Я злюсь на себя за то, что держал дистанцию, но это было правильное решение. Я знал, что она сломает меня, и думал, что лучше будет не играть в эти игры. Она была слишком молода. Слишком сладкая. Я сделаю все для нее. Я все исправлю.

— Ты моя пара, — я начинаю тянуть ее за руку, но она не двигается. Она отталкивает меня, и я в шоке смотрю в ее большие карие глаза.

Ни одна пара еще так категорически никогда никого не отвергала, и я не могу понять, почему это происходит сейчас. Почему она это делает. Она должна чувствовать притяжение, как и я. Хотеть быть рядом со мной. Я альфа. Разве она не гордится тем, что мы должны спариться?

— Винни. Пойдем же. Ну. — Я ощущаю, как во мне рычит волк, когда меня отталкивают от того, что мы хотим. Она наша, и никто не отнимет ее у нас. Даже если она не хочет нас, мы убедим ее.

— Отпусти меня, Стоун, — ее слова тверды, и, как всегда, ее глаза смотрят в мои.

Рык покидает мое горло, и я смотрю на ее шею, чтобы увидеть, где именно я оставил метку на ней. Она моя. Конец дискуссии.

— Стоун, отступи от нее и дай ей пространство. Мы во всем разберемся.

Я слышу Доминика около нас и издаю еще один рык. Я не покину ее. Меня не волнуют ничьи команды. Сжав ее руку, я снова пытаюсь притянуть ее к себе.

— Я не пойду с тобой, Стоун. Позволь мне уйти, — говорит Винни, что-то загорается в ее глазах, и я им не верю. Мы предназначены друг для друга. Это судьба. Мы пара.

— Стоун, не заставляй меня делать это, — я слышу щелчок пистолета-транквилизатора Дома и быстро поворачиваюсь, пряча Винни себе за спину.

Я сейчас не могу мыслить трезво, поэтому показываю ему зубы и рычу. Я чувствую, как мои глаза меняются, а волосы на моей шее удлиняются. Мои ноги болят от перевоплощения, и я медленно обращаюсь в волка от гнева.

— Блядь. Сделай это, Дом. Он превращается, — говорит Гвен, и я оглядываюсь на Доминика вовремя, чтобы увидеть, как он нажимает на курок.

Мне удается повернуться и схватить Винни за руки. Но когда ее руки ложатся мне на грудь, она делает это не для того, чтобы приблизиться ко мне, а чтобы оттолкнуть.

— Винни, — скулю я, но слово выходит еле слышным. Все выглядит так, словно мой собственный голос утопает в туннеле, а затем все перед глазами блекнет.

***

Я просыпаюсь на холодном цементе и озираюсь по сторонам. Ксавьер находится по другую сторону тюремной решётки, и я не могу удержаться, чтобы не засмеяться. Мы были в похожей ситуации не так давно, и в тот раз я был на его месте.

Я пытаюсь встать на колени, а затем медленно отталкиваюсь от пола. Я подхожу к решеткам камеры и крепко хватаюсь за них. Я делаю глубокий вдох, чтобы ощутить, насколько Винни далеко от меня, но все, что могу почувствовать — это сильный запах наркотиков.

Лекарство все еще находится в моей крови, но я оборотень и знаю, что оно быстро выветрится из моей крови. Через несколько минут его уже не будет во мне, и на этой земле нет такой клетки, которая смогла бы удержать меня вдали от моей пары.

— Где она? — мой голос глубокий и грубый, словно я не пользовался им какое-то время. Я чувствую, как мой волк мечется внутри меня, ему неприятно чувствовать себя запертым в клетке. Я делаю глубокий вдох, пытаясь обрести контроль. Его потеря мне ничего не даст, и, как альфа, я должен показать, что могу держать своего собственного зверя в руках.

— Она наверху разговаривает с Гвен. Она хочет поговорить с тобой, но сделает это при условии, что ты будешь за решеткой. Она не готова стать твоей парой, и она хочет, чтобы ты ее выслушал, — поясняет Кси. Он всегда говорит прямо.

— Я не представляю для нее никакой опасности. Я ее пара. Я всегда буду ее защищать. Теперь выпусти меня отсюда, — я сильнее сжимаю прутья, желая побыстрее оказаться на свободе. Это безумие. Почему она не хочет меня? Разве она не чувствует притяжения, как и я?

— Думаю, медведи отличаются от нас. Гвен объясняет ей, что она должна чувствовать, но с Винни этого почему-то не произошло. Она злится, что ты так долго отталкивал ее. Ты не был достойным другом, поэтому девочка думает, что ты не будешь хорошей парой.

Его слова поражают меня, словно удар валуном в грудь, боль пронзает мое сердце. Мне нужно сделать все правильно. Я попрошу ее простить меня. Я буду ползать на коленях по разбитому стеклу, если она попросит. Она моя, и я докажу ей, что никогда не хотел причинить ей боль.

— Пожалуйста, — это то слово, которое я никогда не должен использовать, будучи альфой, но оно так легко слетает с языка, когда дело касается ее. Я упираюсь лбом в прутья. — Пожалуйста, Ксавьер. Мне нужно поговорить с ней. Это так больно, — я понимаю, что ему знакома боль, которую я чувствую, потому что однажды он тоже чувствовал подобное.