– Садись, Кудриянова, сейчас кофе налью.
У меня аж скулы свело от новой вариации многострадальной фамилии. Но за стол села, руки сложила как первоклашка на первом уроке и радостно улыбнулась при виде фарфоровой кружечки, полной любимого напитка.
– Сахара ведь три ложки? – уточнил Макс, наливая сливки и едва ощутимо касаясь моего плеча локтем.
– Три, – буркнула, сдвигаясь в сторону.
Начальник отошел, вернувшись со своей порцией и коробкой печенья, усевшись неподалеку. Некоторое время мы молча блаженствовали с одинаково маниакальными физиономиями поглощая кофе. Но долго кайфовать не пришлось.
– Думаешь, никогда не переспала бы со мной, не случись корпоратива? – вдруг спросил Макс, поглядывая на меня с легким прищуром, при этом уголки его губ чуть приподнялись, словно он прятал рвущуюся наружу улыбку.
– Разумеется, – передернув плечами, взяла печенье, откусила, захрустела остервенело, работая челюстью, как жерновами.
– И теперь, когда дала зарок не пить, даже смотреть на меня не будешь? – правый уголок его губ дернулся. А я ни с того ни с сего подумала, что этой ночью их целовала. По-настоящему. И даже внезапно вспомнила, какие они… Упругие и горячие.
“Твою мать!” – с нотками горечи прокомментировал всплывшие некстати воспоминания мозг. Пришлось опустить глаза, запить печеньку внезапно ставшим горьковатым кофе.
– Кира? – не отставал Макс.
Чтоб его…
– Смотреть на тебя я буду. Потому что иначе не смогу продолжать работать, – ответила, недовольно хмурясь. – Но про события этой ночи предпочту забыть.
– Ты же их и так не помнишь, – напомнил шеф. Откинувшись на спинку стула, он повел плечами и разулыбался, сволочь!
– Кое-что всплывает, – призналась, морщась. – Совсем не то, что я хотела бы нежно лелеять в памяти и пересказывать кому бы то ни было. Так что прочь ненужную информацию.
– Не понял, – Макс напрягся, сел ровнее, сцепил руки в замок. – Ты сейчас намекаешь на мою несостоятельность. Вроде как и вспоминать нечего? По-твоему…
– Ой, – перебила я, поднимаясь, – Макс, закроем тему. Ну правда, зачем об этом говорить? У тебя невеста, у меня работа неплохая, с которой я уходить не хочу.
Он все также сидел неподалеку. Теперь его мина стала скорбной, брови подошли ближе друг к другу, заходили туда-сюда желваки. Обиделся, что ли?
– Да нормально все было, – попыталась исправить ситуацию, дабы не ругаться с начальством из-за ерунды. – Только помню я смутно, как там и что… Но вроде неплохо. Слушай, а мы точно не уснули?
– Помолчи уже, Кудринова! – высказался шеф, поднимаясь следом. – Поехали.
– Куда?
– В ресторан, – припечатал он, загружая наши кружки в посудомоечную машину. – Очки твои заберем. И раз уж решила, что ничего не было, то придумай еще, как оправдать тот факт, что ты мне серенаду пела у всех на виду, а потом требовала забирать тебя скорей, увозить за сто морей, целовать…
– Твою мать, – с чувством произнесла я вслух, все-таки краснея.
Часть 2
На улице нас ждал очередной сюрприз. Вместо автомобиля Максима Сергеевича у бордюра стоял корпоративный монстр – огромный джип мерседес с недовольным водителем Валерой за лобовым стеклом.
– А он здесь зачем? – шепотом спросила я, про себя придумывая тысячу и одно оправдание, как оказалась в центре Москвы у дома шефа в девять утра.
– Чтобы отвезти нас в ресторан, – пояснил Макс так, словно я тупая и сама до такого ответа в жизни не додумалась бы.
– А ты на что?! – вспылила, хмуро подбираясь к задней двери мерседеса.
– Не наглей, Кудряшевская, – начальник посмотрел в мою сторону и все-таки пояснил: – Перегар у меня. А права пока не лишние.
Он быстро открыл передо мной дверцу, дождался, пока я влезу в салон, и сел сам спереди, рядом с Валерой.
– Доброго утречка, – тоном маньяка, встретившего свою жертву в переулке, поприветствовал нас водитель компании. – Куда едем?
– Как и вчера, – отмахнулся Макс, не замечая недовольного лица водилы. – К ресторану. Подождешь там минут пять и по домам нас развезешь. Потом свободен.
– С-спасибо, – Валера глянул на меня в зеркало заднего вида, и я почувствовала острую необходимость непременно сходить в воскресенье в церковь: поставить свечку за свое здравие.
Отвернувшись к окну, решила представить, что еду в общественном транспорте и не имею отношения к происходящему произволу. Только вчера на корпоративе сочувствовала Валерке, жалующемуся на тяжелую водительскую судьбу и жадно облизывающему взглядом бутылку простой русской водки, неизвестно как забравшуюся на стол между импортным коньяком, текилой и шампанским. И вот… сама стала виновницей срыва выходного дня.