Сколько яда и злости у моей родной псевдоматери? — с ужасом подумала о женщине, которая родила Золюшку. — В голове не укладывается такое отношение. Словно она не её дочь, а так… пустое место.
— Это у тебя, голубушка, нужно спросить что случилось? От чего ты упала в обморок? — снисходительно спросила меня
Я только раскрыла рот, чтобы что-то сказать, как Эстер перебила маман.
— Хватит, маменька, устраивать Золине допрос!
Маман недовольно хмыкнула, но засыпать меня вопросами прекратила.
Посчитав, что лучше не спорить с Эстер, чтобы она чего-нибудь лишнего не сболтнула. Только я итак услышала очень много интересного.
— С тобой всё в порядке? Голова не кружится? — сочувствующе поинтересовалась Эстер.
— Вроде бы да, — неопределённо отвечаю ей и трясу головой. — Вроде бы всё в порядке. Можно я схожу приму душ, а — то мне как-то дискомфортно? — я тёрла кулаками слезящиеся глаза.
Что за гадость они мне подсунули?
— Золина! С тобой пойти, а-то вдруг снова упадёшь? — обеспокоенно спросила Эстер, помогая мне встать с кровати.
Оказывается, сестрица не совсем пропащая стерва, в ней присутствует доброта. Это под нажимом маменьки она стала такой.
— Отдыхай, Золина! Если что, то кричи! — равнодушно пробормотала маман и вышла из комнаты.
Следом за ней стали выходить сестрицы.
— Маменька! Я же настойку забыла принести! — вспомнила Иванна, обращаясь к матери.
— Успокойся, доченька! Золине настойка не нужна, она просто разыграла перед нами великолепный спектакль, — с сарказмом выдала маман.
— Ей тоже хочется вашей теплоты и внимания! — недовольно прошипела на родительницу Эстер.
Её слова остались без ответа.
Я встала с кровати, плотно закрыла двери и облегчённо выдохнула.
— Слава богу! Они ушли, — ментально шепчу Паулису и подхожу к шкафу с одеждой.
Нахожу светлую пижаму и радуюсь. Хоть что-то ещё нашлось в гардеробе Золюшки не серое.
Мне показалось, что её Золюшка ни разу не надевала.
Приняла душ, переоделась в пижаму и решила посмотреть, что вообще находится в комнате.
В углу стоял платяной шкаф и я стала рассматривать висевшие там платья. Не могу же я на работу ходить в одном и том же?
Что подумают обо мне леди Аннет и леди Тайсет? Сегодня мистер Хопкинс был удивлён моим нарядом, а я бог весть что о нём подумала.
Кроме трех серых платьев и того что я сегодня надевала в шкафу висело ещё одно приличное платье нежно розового цвета.
— Вот его я завтра и надену на работу, — говорю Паулису и мне вдруг так захотелось спать.
Веки потяжелели и стали слипаться.
— Паулис! Обо всех впечатлениях поговорим утром! Я очень хочу спать, — шепчу мохнатику, делаю слегка приглушённым артефакт света, чтобы было не так страшно и хоть что-то видно, запрыгиваю на кровать.
Укрываюсь одеялом и закрываю глаза.
Неожиданно я почувствовала, что в комнате нахожусь не одна и сон как рукой сняло.
Я боюсь открыть глаза и ментально спрашиваю Паулиса.
— Мы в комнате не одни?
— Притворись спящей, Золюшка. Дыши ровно. Я тебя охраняю.
Страх ползёт по спине, а дрожь сковывает тело.
— Подумай о чём-то хорошем, иначе выдашь себя, — недовольно на меня шипит паук.
— Можно подумать, что это так легко сделать! — ментально злюсь на паука и неожиданно представляю себя в объятиях красивого мужчины.
Я не знаю кто он, но чувствую, что этот мужчина сможет меня защитить и сделать счастливой. Мне очень хочется довериться ему, прижаться ближе и вдохнуть полной грудью его вкусный аромат дорогого парфюма Clive Christian No.
Таким парфюмом пользовался мой босс на Земле. Я натурально ощущаю запах сандала и редких сортов жасмина, мускус и ветивер и у меня кружится голова.
Кто он, этот красивый брюнет? — взволнованно подумала о мужчине и неожиданно горячее дыхание опалило ухо.
Я услышала как этот кто-то, кто находился сейчас рядом со мной, стал шумно втягивать носом воздух над головой.
Я замерла и оцепенела.
Видение мужчины моментально исчезло. Только страх поселился в груди и мгновенно похолодели конечности. Спина заледенела и мелкий озноб начинает меня трясти изнутри и вот-вот вырвется наружу.
Я не могу пошевелиться, закричать или вскочить с кровати. Приходит осознание того, что меня магически обездвижели и я нахожусь на грани настоящего обморока.
— Золюшка, умоляю! Только не открывай глаза!… Дыши ровно!… Не открывай глаза! — ментально меня умоляет Паулис и голос его взволнован.
Я чувствую, что дыхание незнакомца смещается к подбородку и опускается ниже.