— ААААА.
Существо угрожающе зарычало и расправило крылья размером со взрослого человека. Мгновения длились вечно, мощный взмах черных крыльев, и через секунду я уже не мог их видеть.
По инерции пробежав еще несколько шагов, я споткнулся о дверной косяк, прижался животом к осколкам и зашипел от боли, затем сквозь щели решетки увидел вакханалию в родных пейзажах.
Загипнотизированный, я смотрел на улицу, кишащую такими же существами, разбитыми машинами и горящими домами. Они были повсюду, возможно, даже в небе, но оттуда их не было видно.
Некоторые люди выбрались наружу и были унесены летающими существами, а те, кто пытался защищаться или сопротивляться, были буквально разорваны на куски.
С дрожащими губами я встал, крепко держась за прутья решетки. Нервно оглядывая небо в поисках знакомого силуэта, я хотел убедить себя, что все это был сон. Но адская боль в мышцах говорила об обратном. Как бы я ни вглядывался, моей сестры видно не было. Это было так, словно надо мной нависла всепоглощающая пустота.
Слезы падали на разбитое стекло, смешиваясь с алыми каплями крови. Раны горели, голова шла кругом от нахлынувших эмоций.
Глядя на свои руки, покалеченные падением, я вдруг понял, что вокруг меня слишком светло. Повернув голову, я увидел лежащий неподалеку фонарик моей сестры.
Борясь с собой, я схватил карманный фонарик и выключил его.
Нервно прижимая холодный пластик к груди, я всхлипнул. Я понятия не имел, что делать дальше. Как мне со всем этим справиться? Кто может мне помочь?
Я открывал и закрывал рот, как немая рыба, выброшенная на берег.
Схватившись за голову, я все же выбрал худший вариант, который наверняка станет моим ночным кошмаром до самой смерти.
Бросив последний взгляд на небо, я поплелся к открытой двери.
По дороге меня мучили совесть и уныние, что если моих родителей больше нет в живых, что если их забрали те же существа, то зачем мне жить? Могу ли я дать отпор этим монстрам?
Но, немного подумав, я закрыл дверь, посмотрел на комнату родителей, присел на корточки и прижался щекой к прохладному полу перед щелью.
Напрягая зрение, я ничего не заметил в кромешной тьме.
Внезапно я услышал влажные шлепки по плиткам первого этажа, мой охваченный паникой разум приказал моему телу бежать и прятаться, и мне оставалось только повиноваться.
Я зажал раны на животе и поспешно захромал в свою спальню. Уже находясь в запертой комнате, я посмотрел на прикроватный столик. Через минуту я преодолел боль и подпер ею хлипкую дверь.
Шлепки становились все более отчетливыми, они отдавались в ритме бешено колотящегося сердца.
Я огляделся, взял биту, лежавшую в углу, и, затаив дыхание, стал ждать.
Секунды тянулись бесконечно, и мои каштановые волосы были готовы поседеть от ужаса.
Шлепки эхом разносились по лестнице, они были похожи на шлепки детских ладошек по полу. Но в пустом доме они приобретали зловещую, неосязаемую форму.
Постоянно вытирая сопли и слезы рукавом пижамы, мне вдруг пришла в голову безумная идея.
Аккуратно положив фонарик и биту на кровать, я осторожно открыл шкаф и начал снимать лишнюю одежду и запихивать ее под кровать.
Затем, завернувшись в черную ветровку, я забрался обратно внутрь и случайно задел ногой металлическую вешалку. В полной тишине раздался оглушительный скрип. Шумно глотая воздух, я в последний момент успел плотно закрыть двери.
Шлепки снова возобновились, а затем послышался звук ломающегося дерева, похоже, он попал в другую комнату.
Тяжело дыша, как марафонец, пробежавший десятки километров, я прикрыл рот руками.
Я был поражен, когда услышал звон разбитых стекол, тошнотворный скрежет когтей по паркетному полу и, прежде всего, душераздирающий вой.
Затем что-то ударилось о стену с другой стороны, пробежало через всю комнату с поросячьим визгом и упало на улицу. Звуки борьбы не прекращались до тех пор, пока не послышалось чавканье, хруст и потрескивание сухих веток, но казалось, что это был хруст костей.
Я все еще дрожал и понятия не имел, что произойдет в ближайшие несколько минут.
Прикусив губы до металлического привкуса, меня чуть не вырвало, и тут случилось то, чего я больше всего боялся.
Что-то пыталось проникнуть в мою комнату, дверь не выдержала третьего удара, и прикроватная тумбочка врезалась в противоположную стену под окном.
Я закрыл глаза и помолился всем богам, которых знал.
Что-то двигалось по комнате и все время принюхивалось. Я слышал эти противные звуки сломанной флейты, когда воздух наполнял их поврежденные ноздри и искажался острыми наростами изнутри.