Снайпер уже дослал последний патрон в ствол. Вплоть до сегодняшнего дня он с группой своих братьев по оружию хорошо потрепал ряды врагов, и каждый из погибших его друзей взял с собой не менее десятка со стороны противника - хорошая и достойная смерть воина. Но врагов было слишком много, и они отвечали на каждый выстрел снайперов целым градом пуль и даже снарядов от приданной специально для этих целей легкой полевой артиллерии. Не все успевали после выстрела скрыться и поменять дислокацию. Их становилось все меньше и меньше, пока, наконец, снайпер не понял, что остался совершенно один - больше не слышалось выстрелов из так знакомого ему по звуку оружия. Теперь он обязательно должен выбрать себе самую ценную мишень и поразить ее своим коронным способом - пробив каску и черепную коробку насквозь - для очередного доказательства высоких способностей оружия его любимой страны. Он на это не пожалеет ни сил, ни времени.
Его карабин, хотя изначально и был обычным армейским, получил отличную ручную подгонку, доработку и приличное облегчение. Оптика была всегда защищена от пыли и приводилась в готовность только перед выстрелом. Этому его научил опытный и старый воин, сражавшийся в местах, где даже обычный песок мог быть на стороне противника. А на малом расстоянии оптика и не требовалась - снайпер попадал в цель на дистанции пистолетного выстрела, практически не целясь, от бедра. Он был лучшим в школе и в обычном тире, он стал первым в своем подразделении, открывшим счет высшим офицерам врага и получившим звание ефрейтора. Но теперь он один и у него последний патрон, и это его последний день жизни. А может и час...
В своем маскхалате поверх обычной полевой формы он продирался через мелкие расщелины в разрушенных зданиях, все дальше и дальше уходя от выстрелов и разрывов, и лишь изредка останавливался, весь превращаясь в слух, запах и зрение. Снайпер пробирался в самый тыл врага, где его появления никто не ждал, но могла встретиться достойная цель. Так он пролез, прополз и пробежал мелким гусиным шагом несколько километров.
И вот он на позиции. Перед ним три противника, сам он - в тени полуразрушенного угла здания, прямо под плитой перекрытия. Места для лёжки было немного, но для его исхудавшего тела вполне достаточно. Главное, что ничто не помешает хорошему прицеливанию. Снайпер быстро размотал обмотку с оптики и глянул через нее в небо, проверяя, нет ли на ней посторонних предметов.
Один из врагов - пожилой и усатый сержант, все время суетится с котелками, поочередно наполняя их горячей едой. Один из них он подает какому-то совсем молодому пареньку, скорее мальчишке, хотя уже имеющему, как и у Снайпера, звание ефрейтора. Сержант, совсем не отвлекаясь на заполнение кашей котелков и раздачу их, еще успевает о чем-то посовещается с подполковником спецподразделения, сидящем на плащ-палатке, уложенной прямо на обломок стены. Таких, как этот военный офицер, снайпер еще не встречал, а знал о них только по описанию: околышек его фуражки имел определенный цвет. На шее офицера висит фотоаппарат, а на плащ-палатке рядом с ним лежит большая коробка фотопленок от известной фирмы. Разговаривая с сержантом, подполковник что-то показывает указательным пальцем на карте, а потом куда-то себе за спину. Возможно, он объясняет, что именно там интересующий его объект. Вскоре старый сержант удаляется. Но он и так и так не был мишенью для снайпера. Теперь на боевой позиции остались двое: подполковник и мальчишка-ефрейтор, сидящий спиной к снайперу на бруствере, получившимся из обломков здания. Снайперу была видна только часть его туловища выше ремня и слегка развивающиеся черные волосы. Парнишка, не торопясь, что-то ест из котелка, громко гремя по стенкам ложкой. Ясное дело, что цель - именно подполковник. Но, к сожалению, он не в каске, а в обычной фуражке. Снайпер предпочитал другим цели "в фуражках", но всегда сожалел, что в последний момент они не были покрыты каской. Ну, ничего, надо только подгадать момент и вогнать пулей эту мерзкую эмблему прямо в его башку, на свободу от головного убора. Такое он проделывал не раз. Но снайпер, совершенно неожиданно для себя самого, лежит неподвижно и вспоминает всю свою жизнь, едва ли не с рождения до сего дня.
И что же это получается, это так расточительно он собирался потратить свой последний патрон?
Бред, никогда! Нужна значительно более важная цель! Просто необходимо весь свой остаток жизни вложить в этот последний патрон! Впервые за время своего боевого опыта снайпер над таким простым вопросом задумался.