Выбрать главу

Наконец последняя бумага была подписана, и перед Логиновым открылась дверца игровой кабины. С момента входа в здание он не видел Абасова, даже когда подписывал договор, на котором уже стоял небрежный росчерк его партнера.

Все приготовления проходили в разных помещениях. К своему удивлению, он не обнаружил Абасова и внутри игровой кабины. В ответ на его вопрос техник объяснил, что вход в машину происходит совершенно индивидуально, а сам контакт возникает уже на уровне машинного интеллекта. Артем мало что понял из этого объяснения.

Кабина показалась ему маленькой и тесной. Она выглядела почти убогой. Кроме кресла со стандартным мыслешлемом, здесь ничего не было. Толстый кабель выходил из затылка шлема, змеей извивался по полу и заканчивался где-то за массивной стеной.

— Я так и не увижу своего противника до конца поединка? — растерянно спросил Логинов.

— Увидите, но не его самого. Он имеет право предстать перед вами в любом выбранном образе. Чтобы не мешать максимально полному взаимодействию с машиной, мы в конце концов вынуждены были изолировать помещения друг от друга. Раньше игры проводились в общем зале, но это приводило к нежелательным последствиям.

Служитель не стал уточнять, к каким именно.

— Когда почувствуете себя полностью готовым, наденьте шлем и нажмите вот эту кнопку. Никакого иного управления не требуется. Единственное условие — кнопку надо нажать до того, как таймер подойдет к красной черте. У машины должен быть небольшой резерв времени для адаптации к вашему мозгу. Ну, вот и все. Можете начинать.

Щелкнул замок на входной двери, и, не успев возразить, Логинов остался один. Звук закрываемой на замок двери не лучшим образом подействовал на его нервы. Он чувствовал себя так, словно попал в западню, выбраться из которой можно было одним-единственным способом — начав поединок.

Хронометр на стене стремительными скачками несся к красной черте. У Артема не оставалось времени, чтобы еще раз все обдумать. Если вовремя не нажать кнопку, поединок, скорее всего, отменят, и ему придется объясняться с Абасовым. Логинов ясно представил его усмехающуюся физиономию и негнущимися пальцами потянулся к тефлоновому мыслешлему. Весь перед закрывал светонепроницаемый черный щиток. Логинов представил, как будет выглядеть в этом шлеме, когда санитары вынесут его из кабины… Почему-то он не сомневался именно в таком конце и тем не менее на ощупь нашел на подлокотнике кнопку и нажал ее. Шлем словно только того и ждал. Он скользнул вниз по его голове, занимая нужное положение. Пневматические присоски плотно прижались к плечам.

В нижнюю щель со свистом втягивался наружный воздух, но в шлем совершенно не проникал свет. Логинов очутился в абсолютной темноте. Что-то угрожающе урчало в глубине этого мрака. Там ворочались огромные, еще более плотные сгустки тьмы. Проклиная себя за всю эту идиотскую затею, Логинов с нетерпением ждал начала или, может быть, конца. Невесть откуда взявшиеся металлические захваты плотно прижали его руки к подлокотникам кресла. Теперь он уже был не властен ни отменить поединок, ни даже приостановить начавшийся процесс проникновения машинного интеллекта в его сознание. Нечто холодное, чужое и абсолютно равнодушное медленно вползало в его голову.

Неожиданно мир раскололся от ослепительной вспышки фиолетового света. Логинов ощутил себя стоящим на чем-то твердом. Кресло исчезло. Ничто больше не удерживало его руки. Он стоял на огромном поле, состоящем из струящихся световых полос, упругих и непрочных. Они казались твердыми, как листы железа, но по ним, то и дело вздымая гибкую ненадежную поверхность, проходили волны.

Так бывает в ночном кошмаре, когда человек хочет проснуться, но вместо этого все больше и больше погружается в глубины сна.

Постепенно над головой Логинова проявилось небо. Оно выглядело неестественно фиолетовым с какими-то синими прожилками и напоминало плохо сваренное мясо. Металлический голос, ударив ему в уши, хрипло произнес:

— Первая стадия поединка!

ГЛАВА 4

Неожиданно Логинов увидел себя стоящим на посыпанной песком дорожке. Он был одет в старинный плащ, а в руках сжимал музейную шпагу. Ощущение реальности этих предметов наполнило его страхом. Тем самым иррациональным страхом, который всегда рождается в человеке, выброшенном из привычного мира. Логинов не знал, что с ним случится через минуту. От стального лезвия в его руке исходил едва ощутимый холодок, и этого было достаточно, чтобы отбросить всякие сомнения в подлинности оружия и скрытой внутри него угрозе.

Четырехгранное лезвие заканчивалось узко заточенным острием. Логинов не знал, что делать с этой крайне опасной штукой, и лишь минуту спустя вспомнил, что в старинных фильмах на такие лезвия нанизывали живых людей. Одно воспоминание об этом заставило его содрогнуться и опустить клинок к самой земле. Вскоре появился противник: мрачная фигура в шляпе с плюмажем. Шпага сверкнула над головой, как молния. Свой плащ он отбросил в сторону и, разминаясь, начал делать на дорожке короткие выпады, поражая концом своей шпаги невидимую пока цель.

«Да это просто какой-то убийца», — с горечью и ужасом подумал Логинов. Он старался убедить себя, что это только игра, но с каждой минутой игра становилась все реальнее. Ее детали, порой странные сами по себе, складывались тем не менее в строгую, логически неопровержимую картину.

Машина все больше оккупировала его мозг, забиралась в подсознание, нащупывала рефлексы. Логинов постарался сжаться, стать незаметнее, сгруппировать рассудок и волю. Однако это плохо удавалось. Он еще мог думать о себе как о сотруднике Управления Безопасности, однако образ этого человека становился все туманнее и неопределеннее. Зато все рельефнее и четче проступали в его мозгу детали окружающего. Плоский камень сбоку дорожки. Выломанный кусочек металла на эфесе шпаги… Артему так и не удалось вспомнить, как пользоваться этим оружием, хотя он больше не сомневался, что очень скоро с его помощью придется защищать свою жизнь.

Главное сейчас — не забыть, кто он такой, не поверить в происходящее до конца. Он слышал о том, что из подобных поединков люди довольно часто не возвращались… Но не верил. Хотя, возможно, доля правды в этих байках имелась…

В конце концов Логинов взял шпагу за среднюю часть лезвия, благо заточка была лишь на самом конце. Получилось что-то вроде палки «лао», употреблявшейся для защиты и нападения в дуизме. По этому виду борьбы в школе второй ступени ему ставили неплохие оценки. Теперь придется вспомнить все, что Артем знал… Вот когда он пожалел о пропущенных тренировках.

Логинов приподнял шпагу над головой, по-прежнему держа ее за середину лезвия, и попробовал вращать в разные стороны, как это полагалось в защите «синто». Гарда сильно мешала. Неуравновешенная «лао» не желала повиноваться.

Тем временем дуэлянты сошлись на дистанцию атаки, и утробно-металлический голос машины произнес:

«Начинайте!»

Однако противник Логинова, совершенно не похожий на капитана Абасова, не спешил. Словно развлекаясь, он описал концом лезвия сверкающий круг у самого лица Артема и спросил:

— Ты знаешь, почему мы здесь?

Логинов пытался вспомнить, есть ли у кибернетических двойников возможность разговаривать от имени управляющих ими людей. В правилах и описаниях гаместона, с которыми он успел познакомиться во время подготовки к поединку, ничего подобного не упоминалось. Скорее всего, это отголоски его собственных мыслей, а машина играет с его сознанием, как кошка, поймавшая мышь. Пересохшими от гнева губами он ответил коротко:

— Да. Я знаю.

— Я не уверен, что ты знаешь все.

— Чего же я не знаю?

— Экспедицией на Таиру должен был руководить совсем другой человек.

Неожиданно шпага, описав очередной ложный круг, рванулась к его груди. Логинов едва успел боковым вращением своей металлической палки отвести в сторону жалящее лезвие. И все же не до конца парировал удар.