— Мой брат в своей жизни никому ничего плохого не сделал. Он такого не заслужил. Я надеюсь, убийцу найдут и пристрелят.
— Так и будет, — сказал Волжанин.
Я вышла на улицу с тяжелым камнем на сердце. Не думала, что говорить с убитыми горем биовидами, потерявшими близкого, настолько трудно и изматывающе. Напарник заметил мою реакцию.
— Все через это проходят, — сказал он понимающе. — Привыкнешь.
Волжанин достал пачку сигарет, протянул мне из вежливости.
— Меня это убьет.
Он покивал и закурил.
— В питомниках заявили, что у них не пропадали львы, — сказала я.
— Еще бы они сказали иначе. За такое им грозит уголовка. Они наверняка уже всю документацию подчистили. Ничего, мы их вздрючим, как только охотники сделают свое дело.
Мы помолчали.
— Я думаю, что лев может быть осознанным.
Волжанин перевел на меня удивленный взгляд, изо рта у него торчала дымящаяся сигарета.
— Это многое бы объяснило, — сказала я на опережение.
— Например?
— Прошло уже больше суток, а его до сих пор не нашли. Будь он осознанным, не допускал бы ошибок болванки.
— Этого недостаточно. Что еще?
Он готов был слушать, меня это вдохновило.
— Я думала о показаниях свидетельницы — о том, что она слышала ночью с улицы.
— Как кто-то с собакой гулял, — поправил он.
— Я проверила весь переулок. Свежих следов собачей мочи и кала нет.
— Из любопытства спрошу: как ты проверяла?
— Нюхала.
— А-аа. Надеюсь, ты оформила акт запахов.
— Свидетельница сказала, что слышала мужской голос, и как кто-то скулил. Когда альтервиды используют речевой модуль в обыденной ситуации, мы контролируем «голос тела», но если ситуация нервозная, контроль теряется.
— Это поэтому ты сейчас на меня рычишь?
— А я рычала?
Он кивнул.
— Я думаю, что голос и скулеж, могли принадлежать одному осознанному альтервиду. Нашему убийце. По какой-то причине он оказался в переулке в ту ночь, и он явно был не в себе. Утром Лагно проходил мимо, увидел льва, громко закричал, чем вызвал у льва испуг и агрессию...
— Если лев осознанный, он должен был понимать, что парень весом в пятьдесят килограммов не опасен. Зачем превращать его в кровавое месиво?
Я глубоко вздохнула.
— Слишком много дыр в твоей версии.
— Есть только один способ ее проверить. Сравнить ДНК нашего льва с базой данных осознанных.
— К Адамычу уже обращалась?
Я кивнула.
— Он сказал, без судебного ордера доступ к базе Башен не получить. Так неправильно.
— Вы же сами за это боролись. Вот и пожинайте плоды своего равноправия.
— Хмелецкий может помочь?
Он покачал головой.
— Для ордера нужны железобетонные улики, у тебя их нет. Пока всё, что я вижу, указывает на болванку, — он помолчал и добавил. — Но твоя версия имеет право на жизнь.
Мне позвонил муравьед Валера.
— Я проверил все полицейские сводки за последние две недели. Никто не обращался о пропаже родственников-львов. В Зоограде проживает сто восемнадцать осознанных особей, из них в центре — сто шесть, остальные разбросаны по районам. В Дергалово львов вообще нет. К сожалению, это все, что я могу. Чтобы получить информацию о передвижениях каждого, мне нужен…
— Судебный ордер. Я знаю.
— Что будешь делать?
— Что-нибудь придумаю.
Я закончила разговор.
— Что сказал муравьед? — спросил Волжанин.
— Спрашивал, когда вы ему долг отдадите.
— Я ему ничего не должен.
— А как же пять тысяч, которые вы занимали у него?
— Так я у Валерки занимал, а тот помер.
ГЛАВА 4
Старый форд мчался по оживленному шоссе, обгоняя другие машины. На крыше сигналила мигалка с синей лампочкой. Я расположилась на заднем сидении. Когда машина подпрыгивала на кочках, я билась головой об крышу.
Тревожный звонок поступил из Сохатого района, что всего в двух километрах от Дергалово. Звонивший сообщил, что стал свидетелем нападения льва на девочку-подростка, других подробностей не было.
Мы примчались по нужному адресу. Во дворе обычного жилого дома собралась толпа зевак. Протиснувшись сквозь них, я уже была готова увидеть окровавленный труп ребёнка. К счастью, девочка выжила. Она сидела на руках у отца и рыдала. Прибывшие раньше на несколько минут медики оказывали ей помощь.
— Как она? — спросила я у врача.
— Раны неглубокие. Жизни не угрожает.
— Я хочу поговорить с ней.
— У нее шок. Сейчас в больницу повезем.
Отец девочки прижимал ее к себе и гладил по голове.
— Кто видел нападение?! — громко спросил Волжанин у зевак.
Несколько человек подняли руки. Напарник подозвал их. Они заговорили вразнобой.