- Что это такое?
- Эта тварь называется ревун. Раз в несколько дней он доводит льва до истерики. От этого ловит кайф - в общем, он энергетический вампир. И нам он него тоже плохо.
Да... эта урод орал так, что все нервы на топор наматывал. Я сидел на лавке и думал, что делать. Тут я вспомнил о крупном орехе размером с теннисный мяч. Секунда - и он уже у меня в руках. И когда этот ревун опять подпрыгнул и отворил свою огромную пасть, я ловко закинул туда орех. Попал точно в пасть, а ревун от неожиданности его проглотил.
Воцарилась тишина. Звери недоверчиво переглядывались, не веря своему счастью. Но праздновать было рано. Оказывается, у этого вида обезьян во время опасности или при угрозе жизни выделяется какой-то особенный газ. Защитная реакция организма такая. И тут эта сволочь стала так пердеть, что включилась принудительная вентиляция.
Дальше было хуже. Орех запер прямую кишку. Это было зрелище! Подспуская маленькими партиями струйки газа, обезьяна стала подпрыгивать над землей и зависать, насколько хватало тяги. И как с маневровочным двигателем она то подлетала, то садилась, то как мячик прыгала.
Чуя заливалась смехом и слезами, лев из подлости повторял движения обезьяны. Даже попугай открыл дверь посмотреть. Все видеокамеры снимали это события. Потом начались осложнения: обезьяна стала разбухать и орать: «Помогите! Помогите! Что мне делать?».
Я решил влезть с полезным советом:
- Да мыло засунь себе!
Обезьяна на секунду задумалась.
- А куда засунуть, в рот?
- В задницу, дура!
- Ты опять надо мной издеваешься?
- Ну как хочешь.
Это был единственный раз, когда обезьяна послушалась и сделала, как сказали. Попугай разинул клюв от удивления.
Несколько секунд тишины и выстрел. Он был такой силы, что погнул опору клетки. Запашина стоял знатный, аж волосы обесцвечивались. Обезьяна с трудом сдерживала слезы и смех.
Я подвел итог:
- Больше орать не будешь! И доставать льва тоже. Поняла?
Обезьяна кивнула и ушла в свою будку. Лев долго смотрел на меня, потом мысленно поблагодарил: «Огромное спасибо, а то она уже меня совсем извела. Если тебе нужно мясо - обращайся в любой момент, у меня безлимит».
Да, денек удался, зато друзей новый приобрел. Было смешно и грустно. И тут вдруг подумалось: а как там жена, близкие, меня, наверное, уже похоронили.
Чуя взглянула на меня и сказала:
- Да, с тобой действительно не соскучишься.
- Ну, это еще не пятница.
- А когда будет пятница?
- Я об этом сообщу дополнительно.
Следующие несколько дней прошли достаточно спокойно. Занимался с обучающим автоматом. Оказывается, фундаментальные предметы - это полная абракадабра. У каждого измерения свои законы и свойства, поэтому познание должно быть объективно, а не просто: яблоко упало - значит, уже закон. Стало ясно, почему мы не можем всего понять, наш мозг к этому не просто не готов, он просто не приспособлен. У хозяев этой планеты мы в градации проходим как «отсталые зверолюди с прогрессирующей деградацией». Посмотрел их доводы и решил, что не поспоришь. По их прогнозам ещё 5-6 поколений, и можно будет опять лететь и осеменять обезьян заново. Та обезьяна сбоку от льва - это продукт регрессии определенного вида людей.
В конце концов пришлось смириться со своей участью. А с другой стороны - не так уж все и плохо. Кормят тем, что пожелаешь, выпить можно, не болеешь, занимаешься, чем хочешь. Но все же скучно. Стал заниматься музыкой, играть на штуке типа синтезатора. И тут я подумал: не закатить ли мне концерт? По памяти я помнил «Лунную сонату» и еще кое-что, из остального можно сделать попурри.
Создал из нанокомпонентов с помощью автомата настоящий рояль, красивый, черный, блестящий как звезда морозной ночью. Заказал фрак, туфли, бабочку, готовился серьезно.
И вот он день «Ч». Вышел из дома в таком наряде (сам не ожидал, что на мне так хорошо все сидит). Первый, кто меня увидел, был лев. У него упала челюсть. Опомнившись, он сел красиво, даже грациозно. Чуя была в восторге, у нее по-видимому от избытка чувств ком в горле застрял.
Видеокамеры не только приехали, но и прихватили с собой пару штук понавороченней. Я не спеша открыл крышку рояля, удобно устроился на пуфике и начал играть.
Такого вдохновения, удовлетворения от того, что я так могу играть, я не испытывал уже давно. Все замерли. Даже попугай повернулся и, прищурившись, слушал очень внимательно. Несколько минут - и меня транслировали уже по всему зоопарку. Первый раз все увидели, как обезьяна плачет. Я перешел на попурри, и аудитория ожила, мне стали хлопать, и это было очень приятно.