— Молчи, женщина! — резко бросил ей Хавлат, искоса взглянув на стражников, тревожно переминавшихся на месте.— Однако… Если у тебя на самом деле есть оружие против него…— Вельможа приблизился и дрожащими руками потянулся к ковру.
— Подожди! — остановила его Соня.— Нам нужно быть осторожными. Посмотри на это.— Она достала талисман, который мягко засветился в ее руке.— Этот предмет защищает меня, Хавлат. Если ты будешь держаться со мной рядом, то он защитит и тебя. Но за твоих гвардейцев я не отвечаю.
Хавлат взглянул на охранников.
— Им лучше выйти.
Хавлат окинул Соню подозрительным взглядом:
— Откуда мне знать, что ты ничего не замышляешь?
— Ты испугался одной-единственной женщины? Твои люди будут рядом и услышат тебя, если ты их позовешь. Но сила, заключенная в ковре, опасна для них. Это магия против Куршахаса…
Хавлат глубоко вздохнул. Что ему терять? Скоро упырь явится за ним, а так у него есть хоть какая-то надежда.
— Выйдите,— приказал он охранникам.— Подождите у двери. И не закрывайте ее полностью. Я позову вас, если это будет нужно. Быстрее!
Все четверо вышли, оставив дверь слегка приоткрытой.
Хавлат обратился к Соне:
— Если это какая-то уловка, я не советовал бы тебе…
— Это просто уловка, чтобы обмануть зло, которое так долго царило в Аренджуне, Хавлат. Отойди, пожалуйста — Соня положила талисман обратно в кошель и склонилась над ковром.
— Подожди! — воскликнул Хавлат.— Ты сказала, что я должен стоять с тобой рядом…
Соня потянула за край ковра, тот начал разматываться, и из него появилась дочь Эримиора, которая тут же вскочила на ноги.
Некоторое время Хавлат безмолвно смотрел на нее, а затем, побледнев, перевел взгляд на Соню.
— Наконец-то… — прошипела Алинор.
Хавлат потянулся к мечу, открыл было рот, чтобы крикнуть, но в то же мгновение Алинор вытянула руки вперед, сжав кулаки, и произнесла какое-то слово. Вельможа задрожал. Колдунья, не отводя от него сжатых кулаков, повернула голову к Соне и резко бросила:
— Запри дверь!
Соня захлопнула дверь и заперла ее на тяжелый засов. В коридоре послышались протестующие крики стражников, затем в дверь застучали кулаками. Соня крикнула:
— Тихо! Приказ господина!
Удары прекратились, но Соня понимала, что гвардейцев так легко не обмануть и скоро они вернутся, чтобы взломать дверь. Она выругалась и мысленно попросила богов даровать ей и Алинор удачу.
Хавлат не шевелился, прикованный к месту магией, и только переводил взгляд в одной женщины на другую.
Колдунья приблизилась к вельможе и встала прямо перед ним.
— Убийца моего отца,— шипела она,— скоро, собака, твою душу поглотит Бездна!
Соня рявкнула:
— Живее, Алинор! Узнай, что нам нужно, и отпусти его. У нас нет времени!
Алинор, не отводя взгляда от Хавлата, ответила:
— Всему свое время, Рыжая Соня. Это мгновение нельзя торопить. Я так ждала его!
Соня сделала шаг вперед, и негромко, чтобы не услышали охранники, повторила:
— У нас нет времени!
Алинор посмотрела на Соню — в глазах ведьмы снова горел желтый огонь.
— А я говорю, что это мгновение принадлежит мне!
— Ты думаешь, что охранники поверили мне?
— По приказу этого человека моего отца разорвали на клочки…
— Тебе нужен он или Куршахас?
— Мне нужны оба! — Алинор снова обернулась к вельможе.— Сейчас я разрешу тебе говорить. Если попытаешься позвать гвардейцев, умрешь в невыносимых мучениях. Но если скажешь то, что мне нужно, смерть твоя будет быстрой. Понял? Конечно, еще бы! Мой отец тоже хотел избежать боли.
— Живее, Алинор! — прошипела Соня.
Колдунья слегка разжала пальцы, и по телу
Хавлата пробежала дрожь. Он громко сглотнул, набрал в грудь воздуха и разинул рот, собираясь закричать…
Алинор стиснула кулаки, вытянув указательные пальцы, и произнесла магическое слово. В грудь Хавлата ударили две тонкие молнии, и его лицо исказилось от боли. Он упал на колени, задыхаясь и вытаращив глаза. Алинор резко опустила руки, и Хавлат упал ничком.
— Страшные муки,— вкрадчиво заговорила ведьма.— Представь, как оно будет, Хавлат, ощущать их всем своим существом, и причем целую вечность. Представь…
Вельможа корчился на полу, не в силах даже приподняться.
— Итак,— сказала Алинор, снова вытягивая указательный палец,— где Куршахас?
— В-в… Подвалах,— прохрипел Хавлат.— Саркофаг…
— Как туда добраться?
— Через дверь… Позади. Заперта… Ключ… У меня.
Соня, слегка ошеломленная увиденным, наклонилась, быстро ощупала одежду Хавлата, достала кольцо с ключами и начала по одному перебирать их, пока вельможа не выдохнул:
— Этот…
— Теперь,— продолжила Алинор,— объясни, где именно искать его.
— Вниз… До конца. Длинный коридор… Предпоследняя… Справа.
— Прекрасно.— Колдунья отступила назад, сжала кулаки, и Хавлат снова застыл.
— Быстрее, Алинор! — Соня подошла к потайной двери и проверила ключ, который с тихим щелчком легко отомкнул замок.— День идет к концу.
Хавлат застонал от боли. Соня резко обернулась и увидела, как колдунья, что-то пробормотав, подняла руки, затем опустила их, нацелив на Хавлата выпрямленные пальцы, из которых тут же вылетели десять молний. Глаза вельможи вылезли из орбит…
— Умри! — взвизгнула Алинор.— Сгинь навеки!
Хавлат дико закричал. На мгновение Соня застыла на месте от страха. Она не раз слышала крики умирающих, но никогда еще в человеческом голосе не звучало такое неистовое отчаяние — как будто Хавлат чувствовал, как огненный водопад уносит его душу, обреченную на вечные муки.
Соня видела, как Хавлат опрокинулся на спину, и каким-то образом поняла, что он был мертв еще до того, как ударился о плиты пола. Стараясь не показать, насколько ей страшно, она перевела взгляд на Алинор:
— Почему ты просто не убила его?
— Смерть убийцы моего отца,— пояснила колдунья,— не могла быть легкой. Я никогда бы не простила себе этого.
— И ты правда послала его душу в огонь?
— Надеюсь! — рыкнула Алинор.— Но даже если у меня не получилось, он все равно так думал!
Охранники начали ломать наружную дверь. Сжав кулаки, ведьма повернулась на шум.
— Пошли! — крикнула ей Соня.— Если они ворвутся сюда, мы не справимся со всеми!
Алинор спокойно, будто ничего не случилось, прошла мимо нее и стала спускаться по ступенькам. На нижней площадке они обнаружили толстую свечу в бронзовой скобе на стене, и Соня обратила внимание, что свеча догорела уже до отметки, обозначавшей заход солнца. Из соседней скобы торчал факел. Воительница взяла его и зажгла от свечи. Затем они пошли дальше, все глубже и глубже под землю.
— Сюда,— мрачно заметила Алинор, идущая впереди. Она, похоже, прекрасно видела в темноте.
Факел вскоре высветил конец коридора и черные провалы выходящих в него дверей.
— Не спеши,— предостерегла Соня.— Если он уже проснулся…
— Здесь,— внезапно сказала Алинор, остановившись перед открытой дверью.— Соня, дай мне талисман.
— Нет.
Алинор обернулась, встав к ней лицом к лицу:
— Соня…
— Он останется у меня и защитит нас обеих. Теперь пошли. Будь осторожна.
Алинор скрестила руки на груди, пробормотала защитное заклинание — и вошла. Соня направилась за ней. Саркофаг у дальней стены был закрыт крышкой, девушки подбежали и начали сдвигать ее. Крышка отъехала в сторону неожиданно легко. Соня подняла факел повыше — каменный гроб был пуст.
— Хавлат врал! — прошипела Алинор.
— Нет… Может быть, и нет. Но нежить бывает коварной. Куршахас мог спрятаться.
— Тогда мы должны его найти.
Соня покачала головой:
— А если солнце уже зашло?
— Мы должны его найти! — сердито повторила Алинор.
— Скорее всего, он найдет нас. Охотиться за ним здесь слишком опасно. Куршахас тоже ищет нас. Он сам к нам придет, Алинор. Но пусть это случится наверху.