— Что ты такое говоришь, Ли? — тряся за плечи, чуть ли не кричала она. — Кто приказал и где мои родные? Где отец и братья?
— После того нападения ваш отец не прожил и трех дней от страшных ран, старшие братья погибли, защищая дом, а остальные: кто в тюрьме, иных увели в плен. Приказ отдал новый шэньши, господин Ши Чонг, вам нужно спрятаться, здесь многие вас знают.
Кочевник стоял молча, сжимая кулаки, а посмотрев в заплаканное лицо своей пленницы, зло прорычал: — Выкупа не будет? А еще ты в бегах? Пойдем, спрячем твои волосы, не хватало еще влипнуть в неприятности.
— Я провожу вас, госпожа.
На огорошенную новостями Ляосинь кочевник накинул свой халат, позже, намотав длинные волосы на кулак, спрятал под шапкой колтун. Если не всматриваться в детали, отличить ее от подростка со стороны было сложно, плоская и с узким тазом и детским лицом. А наличие меча в руках отводило любопытные взгляды. Придерживая за локоть, мечник тащил девушку обратно, в таверну. Следом бежал подросток, стараясь не отставать и постоянно воровато оглядываясь.
За столом праздновали удачный торг и хорошие ставки троица варваров, увидев знакомое лицо, Ханой махнул рукой, а позже нахмурил лоб. Он сразу распознал неприятные новости по сосредоточенному лицу побратима, растерянной походке пленницы. А вот позже все внимание сосредоточил на их спутнике. Максуд, дотащив девушку, грубо толкнул ее на циновки, схватив кувшин с достархана, принялся жадными глотками пить.
— Что случилось, брат? — перейдя на диалект, спросил Ханой. Побратимы сразу напряглись, понимая, что следующий разговор не для посторонних ушей.
— Нет калыма, отца ее тоже нет, дома у нее опять же нет. Зря тащили столько, — выпалил мечник. — Нужно было отдать Госре на заклание.
— А это кто такой? — кивнув в сторону подростка, вновь задал вопрос кнут.
— Раб их дома. Предупредил о засаде, потом проводил нас. Чуть не утащил мою собственность в подворотню, пока я не подскочил.
Лидер молчал раздумывая. Затем жестом пригласил незнакомца к столу.
— Мальчик, съешь лепешку. Твоя помощь неоценима, — обратился уже на общем языке Ханой.
— Благодарю, господин, я не голоден, — поторопился отказаться от еды мальчишка. Он чувствовал себя неуютно среди кочевников, глаза бегали из стороны в сторону. Руки сжимали штаны, а поза выдавала внутреннее напряжение.
— Максуд, приготовь меч, — кинул брату приказ на своем наречии, а затем вновь обратился к подростку на общем. — Скажи мне, как давно ты служишь?
— Наверное, три года, господин, — неуверенно произнес слуга.
— Сколько сейчас дают за информацию о местонахождении наследников дома Чу Чжоу? — резко спросил Ханой, а Ляосинь дернулась от вопроса, как от пощечины.
Слуга покрылся пятнами, а через секунду он вскочил на ноги и рванул прочь. Свистнул кнут, обвиваясь на шее подростка, резкий рывок уронил неудачника на спину. А после уже Максуд поставил ногу на грудь предателя, пресекая все дальнейшие попытки побега. Упершись в навершие меча, мечник погружал острие в тело поверженного раба, стараясь поразить сердце. Тот даже вскрикнуть не смог из-за плетеного кожаного ремешка, что душил горло. Конвульсии били тело, пока смерть не пришла за Ли.
— Не вынимай меч, зальешь кровью, сними сначала халат, твоей рабыни пригодится, — проговорил Ханой, затем поднялся, чтобы смотать кнут.
— Как ты догадался? — предположил в изумлении Батыр. — Возвышение? Это оно? Тебе нашептал стяг?
— Глаза, походка, отказ от еды, пересказ событий Максуда. Да и слушать нужно, о чем на рынке судачат. Позже, объединил все ниточки в один узел. Нам нужно с тобой о многом поговорить, Ляосянь Чу Чжоу. О твоем отце, вашей связи и родстве с правителем Шу Хань. Планы твоих родителей относительно помолвки. Но для начала нужно убрать падаль, чтобы не мешала наслаждаться чаем и беседой. Семрин, Батыр проводите гостя и обыщите пояс.
***
Девушка начала свой рассказ издалека и очень неохотно. Все то, что она не хотела вспоминать: ее страхи и печали, всплыли под настойчивыми и правильными вопросами Ханоя. Кнут разговорил танцовщицу, и уже через час, сквозь слезы и ругань, история полилась из нее полноценной рекой в весенний паводок. А послушать, как из прекрасного цветка, окруженного со всех сторон заботой и опекой, появилась колючка, что может застрять в горле верблюда.
Шэньши, то есть главой провинции, дом Чу Чжоу стал благодаря своим военным успехам против государства Вэй, грамотного руководства и введением в армию самозарядных арбалетов чу-ко-ну, оснащению речного флота аркбаллистами и трёхблочными арбалетами на колёсах. Развитие флота позволило государству увеличить оборот продажи шёлка, чая. А природная тяга к магии воды позволила настроить систему водоснабжения и ирригации полей, увеличив поля и рост риса в несколько раз. Только продавали главную культуру провинции чуть выше себестоимости, сводя на нет попытки беспокойных соседей конкурировать, постепенно становясь единственными поставщиками белого золота.