****
— Максуд, вставай! — кричал Батыр, расталкивая товарища.
— Что случилось? — спросонья произнес парень.
— На дом наставника напали, степь в огне, Семрин седлает коней и просит Всеотца об удаче. Ханой и Госра готовят отвар. Быстрее...
Схватив верный меч отца, парень рванул следом за другом. Постоянная мишень для шуток и розыгрышей только и успел подумать, что вновь стал жертвой обмана, но вид пылающего поля и дым до небес быстро отрезвили.
— Где остальные? — покричал Максуд, ища глазами выводок. Но на месте из лагеря из двадцати отроков были лишь звено Ханоя да троица испуганных юнцов.
Семрин обернулся на оклик, а затем махнул рукой в сторону реки, там заканчивались земли Чегема и начиналась ничейная.
"Убежали" — расстроено подумал здоровяк. Отстранив товарища, запрыгнул в седло.
— Максуд! Мы не едем спасать наставника. Берем "искр" с собой, только... — начал было Госра, как стушевался под тяжелым взглядом побратима.
Потянув коня под уздцы, распаленный предательством выводка, парень собрался было рвануть в сторону Дома, как ему выскочил наперерез Ханой.
— Не глупи, это не набег. Огнем отрезали дом Чегема от его ближников. Никто не пришел на подмогу. Право сильных! Мы узнаем о том позже, а пока нужно разбудить в себе силу и поднять стяги. Не время мстить, ты только подведешь наставника, а помочь ничем не сможешь. Мы вернемся, клянусь!
— Клянусь! — отозвался Семрин.
— Клянусь! — произнес Батыр.
— Мое слово! — Госра приложил кулак к груди, подтверждая свой выбор.
Максуд с трудом сдержал первый порыв, принимая доводы братьев, хоть кровь кипела и требовала боя. Своевременно ему подали бурдюк с варом. Жадно глотнув, парень передал питье по кругу.
Через десяток ударов сердца к собранному кулаку подошли трое из чужого звена.
— Мы с одного выводка, возьмите с собой до ближайшего Дома. Там наши пути разойдутся, — предложил самый высокий из них.
Но не успел Максуд ответить, как по морде его коня ударил старший кулака, а после вышел вперед на переговоры.
— У нас есть кони и оружие, у тебя только кулаки и просьба. Зачем ты нам? — спросил Ханой.
Троица переглянулась между собой, а Госра и Семрин сжали в руках оружие готовясь к схватке, лишь Батыр отошел в сторону. Его стезя - лук и стрелы, но в ближней схватке он будет только мешать.
— Я и мои братья поклянемся на крови, что ни в дороге, ни после не причиним вам вреда, а, напротив, будем на правах нукеров. Но только наши дороги разойдутся, мы вернем себе имя и честь. Мои дети и дети моих детей будут знать ваши имена. Слово!
Ханой молчал, взвешивая каждое слово, ища другой или скрытый смысл, а его собеседник принял раздумья иначе.
— Мы поможем в пути, с первым стягом. Не будем просить доли. Лишь еду, воды и оружие. Пешком и без припасов попадем к стервятникам, а рабами мы точно не будем. Не прошу жалости, лишь шанса.
Кнут сделал два шага назад, махнул остальным. Через пару мгновений все пятеро были в седле.
— Кони выдохнутся, если вас посадить. Бегите рядом, держась за стремя. И не устанете сильно, и в скорости не потеряем. Перед первым стойбищем отдохнёте.
***
Держась за луку, искры только и успевали, что высоко задирать ноги, пролетая за прыжок своих пять, а то и семь шагов. Направление взяли на реку, огибая стороной горелое поле, которого так боится конь, да и вода даст рыбу и питье, но главное, отведёт стороной всех охотников поживиться на падении дома Чегема. Даже если нападение отбили или атака удалась, кровь будет литься не меньше месяца, пока не поделят и пограбят полностью.
В том, что это не захват территории стало понятно по поджогу. Какой радивый хозяин уничтожит пастбище для скотины и лошадей? Но и на обычный набег не похоже. Спустя час в погоню полетели бы нукеры, отбивая скот и наказывая дерзких грабителей.
Но уже показалась излучина реки, а ближников ветерана не было видно. Вдруг впереди, Батыр увидел что-то и подал сигнал, спустя время и остальные увидели пылевое облако впереди.
— Госра, — крикнул Ханой и указал на землю. Осадив коней, звено спешилось, а взятые на слово искры повалились на спины, тяжело вздыхая.
Самый даровитый из кулака упал на колени, а позже начал загребать пыль и камни, образуя небольшой курган. Позже рванул по ладони ножом и аккуратно пустил кровь на кучу. Все замерли, в ожидании ответа.
Госра же, захватил ком двумя руками, смял его, перемешивая кровь и пыль, и прислонил к уху. От волнения и волшбы, парня прошиб пот и потекли слезы. Раскачиваясь из стороны в сторону, заклинатель затянул низким голосом, призывая саму землю к ответу. Долго давил из себя гортанный звук, а затем оборвал на высокой ноте. Широко раскрыв глаза, парень уставился в пыльное облако и начал шептать одними губами, стремительно поднявшись, обтер руки об штаны и подошел к старшему.