- За сто золотых дело не может быть "несомнительным", - улыбнулся Ксиф, - я в этом почти уверен.
Жизнь с чистого листа
Ортул. Трактир "Бешенный Шёпот".
Ксиф открыл глаза. Рассвет был уже близко. Потянувшись, наёмник встал. В комнате было, пока что, темно, но глаза Волка видели всё. Стараясь двигаться тише, он свернул свой спальный мешок. Малену вчера Гал переложил под одеяло. Сам же Гал спал на полу лицом к девушке. Когда Ксиф открыл дверь, алхимик сразу обернулся посмотреть, кто потревожил покой. Убедившись, что опасности нет, он отвернулся и мгновенно уснул. Ксиф тихо закрыл за собой дверь и спустился вниз.
В обеденном зале, за дальними столами, спали вчерашние гости, которые вечером сильно приложились к напиткам и не смогли уйти своими ногами. Служащие сновали туда-сюда, намывая столы и оттирая полы. Они с шумом передвигали столы, стулья и скамейки, возвращая трактиру чистоту и уют. Если они и удивились раннему гостю, то не подали виду. Крепкая девушка с дежурной улыбкой на лице подплыла к Ксифу и поинтересовалась, что Ксиф будет на завтрак.
Выбор наёмника пал на омлет с курицей, и чай с куском мясного пирога. Отправляться на голодный желудок было нельзя, так как неизвестно, на сколько затянется вся эта эпопея с чернокнижником. Ксиф решил было по-быстрому расправится с завтраком, но слуги, забывшие о нём, стали делиться сплетнями. Это немного изменило планы наёмника, и теперь он медленно ел омлет, старательно нанизывая на вилку каждый кусочек, стараясь не привлекать внимания. Про маньяка он уже слышал и, к сожалению, в услышанном не было ничего нового. Про распродажи, товары и любовные дела слушать было не интересно. И, когда Ксиф уже был настроен быстро закончить трапезу, он услышал интересную новость.
- Слышала, вчера на невольничьем рынке, один парнишка головой тронулся. Вот беда, такой спокойный был мальчик, послушный. Его хозяин почти его не бил, так пару раз, для порядка. А тут, говорит, стал вырываться, хотел убежать, чуть не удушил себя ошейником, аж до крови шею стёр. Как его кочевряжило! Аж суставы до хруста выворачивало. Спасло, что в это время за рабами приходил хозяин цирка, у того в кармане всегда имеются успокаивающие дротики. Парнишка сразу вырубился, но хозяин теперь этого мальчугана сам боится, говорит, мальчик одержимый демоном стал, опасно такого у себя держать, вдруг кого-то ещё заразит. Продаёт его всего за один серебряный. Но люди-то видели и знают, что мальчишка порченный, вряд ли даже за медяк возьмут. Жалко парня, убьёт же его... Зачем кормить раба, которого не продать теперь?
Ксиф, допив быстро чай, решил наведаться на невольничий рынок, поглядеть на этого загадочного мальчика. И это была его ошибка.
Ортул. Южная Окраина Базара. Невольничий Рынок.
Ксиф только что плотно поел, и стоявшая на рынке вонь уговаривала его вернуть завтрак обратно. Это надо было додуматься, идти сюда сытым? С трудом сдерживая свои порывы, он целеустремлённо шёл посмотреть на одержимого парня. Все спали: рабы в ветхих бараках, рабовладельцы в своих шикарных особняках. Лишь охрана бдительно следила за порядком. Мальчик, видимо, произвёл фурор, поскольку первый же охранник не задумываясь, показал, где этого мальчика найти.
В отличии от других рабов, которые спали под крышей, мальчик спал привязанным к столбу, как животное. От холода он свернулся в калачик, обхватив себя руками.
- Позови хозяина, - сказал Ксиф одному из охранников.
Охранник равнодушно, без лишних слов, ушёл будить хозяина мальчика. Через минут десять вышел низенький толстый мужичок с огромной связкой ключей на поясе.
- Доброе утро, ранний гость! Отличный выбор! - начал он, - Мальчик очень хороший и очень послушный!
- До недавних пор... - съязвил Ксиф.
- Чего только завистливые люди не придумают, парень просто в мужчину превращается, ему как раз лет тринадцать... одиннадцать... пятнадцать.
Мальчик проснулся во время разговора, и его начало трясти от утреннего холода. Парень, не мигая, слушал разговор.
- Сколько за него хочешь? - напрямик спросил наёмник.
- Всего две серебряные монеты! - с честными глазами сказал рабовладелец.
- Чего?!?!?! Извини, что разбудил, - сказал Ксиф, разворачиваясь, чтобы уйти.
- Стой, стой, ты торговаться что ли не умеешь? Ты - цену, я - цену. Где-нибудь посередине сойдёмся.
- Тридцать медяков.
- Ты что?!?! С ума сошёл?!?! Давай один серебряный.
- Тридцать медяков, - упорствовал Ксиф.
- Восемьдесят медяков.
- Тридцать медяков.
- Ты совсем не торгуешься. Пятьдесят! Последняя цена!
- Пятнадцать медяков.