Ничего. Он сделал несколько неуверенных шагов из стороны в сторону. Ноги его слушались. Пока. Он подождал ещё немного, дав время на претворение дальнейшего сюжета из сновидения. Однако, на его счастье, ничего не изменилось. Его тело по-прежнему подчинялось ему, и никакая чужеродная сила не гнала его вперёд к лесу. Наконец позволив себе облегчённо вздохнуть, Джошуа немного расслабился.
Теперь предстояло решить, что ему делать дальше: идти вперёд и искать ответы, как ему хотелось изначально, или же вернуться назад, учитывая новые обстоятельства, такие как птица из его странного сна.
Конечно, самым правильным и благоразумным решением, безусловно, было вернуться назад на корабль и подождать, пока проснутся остальные члены экипажа, и уже всем вместе решить, что делать дальше, вместо того чтобы одному пускаться на поиски ответа. Однако, несмотря на все «ЗА» этот вариант, ему совершенно не хотелось этого делать. Вопреки любым разумным доводам Джошуа хотел продолжать свой путь дальше. Он понимал, что в большей степени это решение попахивает настоящим безумием, но ему было всё равно.
Он чувствовал, что должен двигаться дальше, и что разгадка всех произошедших событий находится где-то там, в темнеющей чаще леса. Он чувствовал в себе какую-то странную тягу идти вперёд несмотря ни на что и попытаться разобраться во всём. Это на мгновение испугало его – он вспомнил свой сон, где он вышагивал через поле, словно безвольная марионетка в чьих-то чужих руках, не в силах себя контролировать и остановиться. И теперь, несмотря на все опасности, он был готов пренебречь безопасностью и идти дальше. Не безумие ли это? И не повторение ли сна, но немного в другой плоскости, где он сохранял видимость свободной воли, но всё же подчинялся странным позывам, которым был не способен на самом деле противостоять?
Но страх ушел, а вместе с ним и всякие сомнения, и Джошуа сделал шаг вперёд.
13
Подойдя практически вплотную к тёмной громаде леса, Джошуа остановился, оставив поле позади себя. Здесь заросли травы резко обрывались, как и в его сне, и лишь кое-где прорывались сквозь прошлогоднюю листву её редкие ростки. Повторяя сон, наступила тишина. Лесные обитатели замолчали, и только можно было услышать, как тихо поскрипывают покачивающиеся деревья, а позади шуршит трава.
«Хоть в этом явь расходится со сновидением», – подумал Джошуа.
Однако тишина и понимание того, что большая часть всего происходящего повторяла сон, угнетало его. Джошуа оглянулся назад, на темные очертания звездолёта, и, чувствуя медный привкус во рту, двинулся дальше, погружаясь в чащу леса. Под тёмным пологом леса осознание близящейся развязки наполнило его существо, и Джошуа на всякий случай крепко ухватился за свой автомат, совершенно не желая отступать, вознамерившись найти ответы на все свои вопросы.
Как и во сне, над его головой крючковатые ветви с темной листвой напоминали на таинственные иероглифы, а слабые молочно-белые лучи, словно призраки, весели прямо передним в прохладном ночном воздухе.
Он чувствовал, что вот-вот должно что-то произойти, что-то, что подскажет ему направление в поисках разгадки, и…
…неожиданно всё вокруг словно взорвалось – но вместо жарких алых языков пламени вокруг него заструился свет.
Всё, начиная от мелкой травинки и заканчивая листвой высоко в лохматых кронах деревьев, светилось ярким неоновым светом, и Джошуа застыл, заворожённо наблюдая за этим великолепием. Где-то в ветвях ожили птицы, и их ночное щебетание до краёв наполнило чашу молчания. Лес медленно оживал, а вместе с ним что-то просыпалось в Джошуа. Он вдруг обнаружил в себе новое биение силы, словно он стал чувствовать дыхание этой планеты, а планета чувствовала его. Он будто переродился здесь, но в то же время остался тем же. Он чувствовал своё воссоединение со всем остальным, переполняясь какой-то невидимой, но осязаемой связью, единением с этим миром, словно наполняясь сутью бытия.
Заворожённый, он подошёл к ближайшему дереву и приложил свою ладонь к стволу. Грубая, шершавая и влажная на ощупь, кора светилась синеватым светом. Джошуа закрыл глаза, пытаясь понять свои чувства и проникнуть глубже в это бытие. Это трудно было описать словами, но он чувствовал связь, которая объединяла всё здесь в единую цепь.
Глубоко вздохнув, он открыл глаза. Под его ладонью фосфоресцировали только грубые выступы коры, тогда как прожилки между ними оставались тёмными. Джошуа убрал руку со ствола дерева и, поднеся к лицу, посмотрел на подушечки пальцев, которыми прикасался к коре. Он подумал о том, что то, что заставляло светиться ствол дерева (к примеру, какая-нибудь инопланетная пыльца с содержанием фосфора), могло остаться на его пальцах. Однако подушечки его пальцев не светились. Тогда он опять прикоснулся к стволу дерева и зачарованно провёл вдоль его поверхности всей ладонью. Ствол был холодный и слегка влажный. А чуть выше уровня глаз он увидел первое насекомое на этой планете. По форме и размеру оно напоминало муравья, только на голове у него имелись небольшие рожки, а лапы были почти такие же длинные, как у паука. Маленькое тельце насекомого так же светилось, как и растения вокруг.